потому что трудятся… просто – примета времени такая.
Песенку Бубы Касторского Савва поёт так:
«Я Одиссей, я из Одессы, здрасьте!»
Говорят ребёнки (тут смайлик!!)
Слышал про ребёнка, которому предложила мама поехать в монастырь, чтобы приложиться к мощам. Ребёнок вполне церковный, причащается регулярно и проч., но про мощи, как оказалось, мало что знает… потому гундел: «Мы должны к ним прикладываться?!! Но ведь мощи, наверно, противные на вкус?!…»
Ещё рассказывали про ребёнка, который в музее был морально шокирован всякими ню. Указывая на мраморную скульптуру, изображающую мальчика, а именно на мальчиков скромный и вполне классический причиндал, говорил: «Кто его так изуродовал?!» – «В смысле?» – спросили сопровождающие взрослые. – «Ну ведь это какое-то уродство…» (вспоминаю стишок, кем-то сочинённый на какого-то современного поборника нравственности, который гуляет по аллеям, уставленным классическими статуями, «и каждой прикрывает срам ладошкою своей») (тут снова смайлик!!).»
Быв в Третьяковке (впервые в жизни), дыша русским воздухом, радуясь открывающимся картинам как давно любимым друзьям, – долго стоял у… у всего буквально, но долее всего – у «Проповеди в сельской церкви» Перова.
Общее место – мол, 1861 год, намёк на отмену крепостного права и проч. (хотя знаменитая арка с библейской цитатой про властей была написана позже), и что говорил сам автор, объясняя смысл картины совету Академии: «Увлечённый высокими красотами св. Златоуста, его разительными доводами и сравнениями, его неумолкаемой карой проступкам всякого вида, я решился в этой картине изобразить смысл одной из его проповедей на тему 64-й беседы, причём старался показать степень её действий на различные характеры, на бедность и богатство, на юность и старчество, хотел выразить двойное понимание её, бедные слушают с упованием… богач заснул в креслах, пользуясь правом сидеть в церкви, в известных случаях данным по преданию от св. апостолов; а его жена занимается светским разговором. Священник, указывая одной рукой на небо, обещает надежду одним, другою рукою указывая на богача, говорит о наказании, ожидающем злых…» – это всем известно… Меня же пригвоздили к себе две фигурки и два лица – мальчика и девочки.
Всмотритесь в них (эх, я дурень, считавший некогда, что достаточно и репродукций… оригинал надо рассматривать, оригинал!…).
Про этих двоих написано было исследователями вроде: «…наиболее удачны фигурки детей с их чинными позами; обращает на себя внимание вопросительное выражение лица девочки на первом плане (значения слов стоящего на амвоне батюшки она и мальчик помладше рядом с ней не понимают)».
Да как бы не так.
Всё понимают, я же вижу.
Эти двое – вековечные «мыстамаройходимпарой»: русская Правда и русская Святость; русская Непримиримость и русское Всепрощение; соль – тяжкая – земли и соль – летучая – небес…
Он