не переменяя позы и выражения лица, – не о комиссаре ли Катани возносила она моления свои?…
Великая Суббота. Простите, если немного не в кулично-яичную тему…
Остро как-то всё сегодня… весна, ветер, небо.
Думаю (не думаю даже, а переживаю вдруг): что, христианство – вот это? колокола, купола, традиции, куличи, быт, годовой праздничный цикл, говения, соборования, погребение, регламентированность исповеди-причащений как «показатель», оправославленность быта, культура-политика – жизнь?… для жизни – вот такой?… Или для жизни, которая только ещё – будет, христианство – выравнивание, исправление, пропалывание себя, чтобы встроиться в будущий лучший мир, мыслимый нами как Царство Небесное (соцсоревнование: мы вызываем их, они – тех, кто готов, кто взял вес и высоту – тот достоин, а кто не успел – тот опоздал)?… Или христианство – засученные рукава, кормление голодных и лечение больных, которому нет конца в этом мире и всегда в этом деле есть место для тебя, альтруизм и служение-служение-служение?… или то? или – вон то?…
Вроде бы, все приметы всего этого – и ещё много чего – есть в христианстве; но вместе с тем, разобрав всё это на мелкие элементарные части, христианства можно там не найти ни в чём. И даже собрав потом все части и слепив в единое – можно не найти…
И не то, и не то, и не то, и не то.
Апофаза, вот что. Невыразимость.
И свобода.
Христос воистину свободен, и где Он – там свобода.
Дух дышит где хочет, и жить без него никак, смысла нет, но и – не ухватить, не показать твёрдо пальцем: «вот это».
Непосильно; неотменимо.
В чём-то о. Софроний Сахаров глубоко прав: христианином нельзя «жить», христианином можно только «умирать».
После концерта народных песен, который задали у нас на Вербное великолепные девицы ансамбля «Лучина», вышел у нас разговор. Человек, которому очень понравился народный русский госпел, высказал мысль: здорово! весь этот свинг, драйв такой… но, видимо, когда недостаёт церковной благодати Духа, люди невольно пытаются восполнить это своим кровяным разгорячением, экстазом, пытаясь приблизить к себе небесное; вот же и иудеи так страстно молятся, раскачиваясь, и пр.
Не знаю… мне кажется, что радостно плясать перед Богом, как Давид перед скинией – достойно и праведно есть (конечно, в любом деле можно перегнуть палку, и у всякой вещи под небом в мире сем есть тень, но не о том речь…).
Старый анекдот на эту тему: в монастыре идёт постриг, постригают послущницу, становится она невестой Христовой. Вдруг двери распахиваются, вваливается толпа хасидов, радостно пляшут, поют, скрипка заливается… «Эй, это что такое?!! Вы кто такие?!!» – «Как кто? родня со стороны Жениха!…»
Сегодня, в ходе одного разговора, коснулись современной апостасии; в контексте сего рассказали, например, про норвежскую священницу (конфессию не помню), которая решила, что хлеб и вино – это анахронизм и вообще – артефакты знойного юга, викингам не свойственные, а на суровом Севере – есть свои,