Он вздохнул и вытащил из-под стола новую бутылку.
– Вадик, скажи своему другу, чтобы он не расстраивался, – попросила Седжян из тьмы айпада.
– Ничего, жить будет, – сказал Вадик.
То есть как? Боб что, имеет в виду, что на этом все? – опешила Вика. Все? Вот так запросто? Нет, не может быть!
– Нет! – вскричала она. – Наше приложение не про смерть! Оно о бессмертии, а не о смерти. О бессмертии. Сергей, скажи Бобу про бессмертие. Бессмертие духоподъемно. Сергей, скажи это Бобу! Скажи Бобу! Скажи ему!
Она топнула ногой и опрокинула Регинин бокал. Вино растеклось по свеженатертому полу. Все побросали на лужу свои салфетки, а Вадик притоптывал по ним, словно пытался затушить пожар. Все как будто старались не смотреть на Вику. Особенно Сергей.
– Сергей! – окликнула она.
– Знаете, какое приложение было бы круто сделать? – сказал он, ни на кого особенно не глядя. – Такое, чтобы нажать кнопку и отключить звук у кого-то. Как у телевизора, только с человеком. Представьте – званый ужин, все беседуют, но есть там одна на всех персона, про которую вы только и мечтаете, чтобы она заткнулась. И вы наводите устройство на эту персону – можно незаметно, под столом – и убираете звук. Все остальные прекрасно ее слышат, и вы остальных слышите, а ее – нет. Разве не мечта?
Все рассмеялись. Но не одновременно. Вадик первым начал подхихикивать. Следом вступил Боб со своим свистящим гоготом. Потом присоединилась Регина, но с ней никогда до конца непонятно, смеется она или плачет. А вот Седжян точно смеялась, и ее хохот был самым довольным.
– Простите, – все повторяла она, – но это очень смешно. Дико смешно. Хочу такое приложение.
Вику взбесил их смех, он был ей противен, но она не сразу поняла, что все смотрят на нее и смеются над ней.
Она отвернулась, перешагнула через груду салфеток и направилась в спальню.
– Нет-нет, не надо, – услышал она голос Сергея. – С ней все будет в порядке. Ей просто надо побыть пару минут одной.
А надо ли? – задумалась она, выходя на террасу. – Надо ли мне побыть одной?
На улице заметно посвежело. Вика старалась не расплескать остатки опьянения, чтобы согреться и не грустить. Она чувствовала себя потерянной. Да и все они – напрочь потерянные. Почему никто для них приложения не придумал? Чтобы помогать найти свою дорогу в жизни? Ей плевать на бессмертие. К черту бессмертие! Ей важна только эта жалкая скоротечная жизнь, которая им отпущена. Почему никто не придумал приложения, чтобы сделать ее хоть как-то легче?
Вика обвела взглядом крыши домов. На всех имелись спутанные провода, на некоторых торчали водяные бочки на кривых ногах. На каких-то теснились трубы, одновременно клонясь в стороны друг от друга, как люди в несчастливых семьях. Ну точь-в-точь несчастливые семьи! И глядя на эти трубы, Вика расплакалась.
Глава 2
Привет, любовь!
До Седжян была Рэйчел II, а до Рэйчел II была разумная София, а до разумной Софии была Кэтрин Дженкинс, а до Кэтрин Дженкинс была Таня. Со всеми