этим обеспечивал, от этого освобождал, и она себя чувствовала, морально, старухой, которые умеют обращаться только с кэшем. Но наплевать! Нужно время, как следует все продумать, просчитать, собрать варианты и выбрать тот, который по душе и подумать уже о деле. Первого – навалом, со вторым вечно не ладилось, на третье никогда не хотела тратить много сил и выбирала всегда все наугад.
Так и тут – решила пережить Рождество, провести с дочкой праздники, и с нового года, новой даты начать новую жизнь. Держала в голове лишь основные требования: место должно быть поблизости, чтобы пешком не более 15 минут, хорошая связь, комната под замок и тёплая… Возможно у какой-нибудь подруги, или надёжного брокера, или знакомой бабули, что в ладах с головой и не будет нос совать, подсматривать, что она там делает, и какие игрушки в попу суёт…
Впрочем, всё казалось вполне осуществимо и, самое интересное – она знала несколько таких, кто хранит, до сих пор, её секрет, проживая неподалёку. Место спокойное – спальный «Квадрат».
Попробовать объяснить, пожаловаться, как ей там плохо, как дерут арендодатели, или разжалобить тем, что нужно кормить Элис? Так низко она никогда не опускалась. Максимум, что могла – рассказать правду, что дела не важные, что гадости всякие вытворяет, за деньги, и дальше собирается этим промышлять, но уже от себя, потому что не хочет делиться с Клубом. Потому что дочка у неё – умница, знает, чем занимается и помогает, морально. Готова даже за пару месяцев заплатить вперёд, за душ и за энергию, и содержать в комнате порядок, не водить никого.
В принципе, это все, что могла предложить. Могла бы ей «спинку потереть», но бабка – не извращенец, жила одна и умер уже тот, кого могла бы руками удовлетворить.
«Стоит попробовать… Почему бы и нет»?
III
Она шла с пакетом в руке, в уме пытаясь подсчитать не обманул ли её робот-кассир? Хоть он и выглядит на вид, как банкомат, суть одна – приём и выдача денег. Но, все же, за месяц, что стоит, никак не может свыкнуться с мыслями, что может облапошить и сдачу выдать неполную, или в чеке дописать на сотню того, чего не покупала.
«…Это же не человек! Разве что программа, под которой работает, может быть настроена людьми на обман», думала по пути, но тут логически себя успокаивала, что владелец магазина не имеет доступа к системе управления. Но домой особо не бежала, в школу идти ещё было рано, а то, что купила – можно съесть по пути вместе, наслаждаясь тёплым ветром и мягкой влагой, раздавливая, по дороге, комочки талого снега.
Куртка была наполовину расстёгнута, на правом плече повис, коряво, капюшон светло-серого цвета, шапочка темно-синяя, с отворотом, спущена на затылок, с надписью «MANNKURT», из-под которой торчали коротенькие и лёгкие клочки темных волос.
Она, неспроста, нанесла на шапку этот принт. Элис говорила, что голова её живёт в прошлом, потому и носит шапки с надписями несуществующих команд или музыкальных групп. Но для неё это было важно. Пусть голова ещё витает в облаке воспоминаний 15 летней молодости,