откуда корпорации возьмут? Опять из Американского Резервного Банка. Значит тот, то и дело, включает станок. Инфляция расползается, как чумные пятна. Народ лезет в петлю. А я их, эти бумажки проклятые, прямо в камин. Швыряю в пасть сатане.
Егор еще подбросил в парочку сотенных пачек, пошевелил угли кочергой.
– Ничего не понимаю, – сокрушенно развел я руками. – Почему же ты не отдашь Жоржу долг за угробленного президента «Глобус-Моментум»?
– Ага! Вы слышали? Такое горе, такое горе…
– Вы же сами его заказали? – джинн язвительно пыхнул беломориной.
– Либо я его, либо он меня. Бизнес по-русски!
– Вот и отдали бы должок Сергачеву.
– Чтобы увеличить проклятую денежную массу? Нет, я ее в костерок, в костерок… А вы, ребятушки, хотите чего?
Я вкратце, так сказать, фосфоресцирующим пунктиром, поведал историю о контракте со Смертью.
Егор пошевелил кочергой вяло горящую массу:
– Все это попахивает байками барона Мюнхгаузена… Ладно, допустим… Постойте! Как же я приду на свадьбу со Смертью, если ее боюсь до эпилептического припадка?
В комнату, тяжко топоча, вошел лакей с новым мешком.
– Не так скоро, Афанасий, – одернул его Егор. – Плохо горят. Сырая бумага, что ли?
46.
– Похоже, пора сматывать удочки? – помрачнел я.
– Жаль, ничем не могу помочь вам! – развел руками Егор.
– Почему же? – лукаво взглянул на банкира Иван. – Подкиньте деньжат. Вот и помощь.
– Мы их швырнем в пасть сатане! – Горбунок боднул воображаемого Вельзевула.
– Не верю!
– Да у нас тут под Гусь-Хрустальным дачка есть, – пришел я своим корешам на выручку. – А газет для растопки печки нет совсем. Все сидим в интернете. Не до бумажных носителей. Вот доллары у нас и пойдут на растопку.
– Афоня! – звучно хлопнул в ладоши Егор.
В комнату, эдаким чертиком из табакерки, выскочил престарелый лакей.
– Приготовь, этим господам три мешка иноземного бабла.
Минут через пять мы уже вышагивали по улочке Переделкино. У каждого из нас было по бремени, т.е., по мешку наличности. Поклажу зебры мы привязали к ее горбу.
Мелькнула дача Корнея Чуковского… Бориса Пастернака… Владимира Сорокина… Дарьи Донцовой…
Вдруг раздался истошный треск. И путь нам преградили три карлика на мотоциклах. Это были не простые мирные карлики, а с автоматами «Узи» наперевес.
– Попались, шакалы? – крикнул лилипут с багровой бородавкой на носу.
– Что тащите? – завизжал другой, с фурункулом на лбу.
– Прикончить их, всего-то делов! – подвел резюме третий, с гноящимся ухом.
– Наличность везем! – заржал Горбунок.
Первый коротышка подъехал к моему мешку, удостоверился, в нем – бабульки.
– Мы реквизируем их в пользу Дарьи Ростовой, – просипел он. – У нее по вашей вине творческий кризис.
– Забирайте! – Ваня воинственно заиграл желваками.
– И если