пункте: такие они взвинченные. Хотя, конечно, не зря очередь к воротам ада считается страшнее самого ада.
– Ну а что насчёт центра социальной помощи населению? – упорствовала я.
– О, принцесса! – закатил глаза пёс. – Говоришь, как Нано Фрукт. Только в его присутствии не упоминай ничего подобного, ладно? А то вместо решения твоих проблем он предложит тебе свою религию, и будете вы вместе до скончания вечности балдеть у себя в новоиспечённом центре, бесплатно раздавая помощь всякому страждущему.
– Ты случайно книжки не писал в одной из своих жизней? – поразмыслив, спросила я. – А то такие обороты в собачьем лае…
– Было дело. Кстати, кое-что ты даже в школе проходи…
– Стой! – вдруг осенило меня. – Так, получается, ты знаешь этого нано-овоща?
– Знаю: читал его книгу.
– И только?
– Видишь ли, читатели могут знать о писателях даже больше, чем родственники последних. Те пишут в книгах такое, чего никогда не расскажут за семейным ужином.
Я снова потратила несколько мгновений на то, чтобы пораскинуть мозгами, и сделала пару неверных предположений:
– Булгаков? Шамякин? Признавайся, кем был.
Лис только отрицательно мотнул счастливо зардевшейся от избытка внимания головой.
– Но то, что ты был прозаиком, – это однозначно.
Поезд резко затормозил, заставив кондуктора уплыть под самое начало вагона, а нас с Лисом – нехило наклониться вбок.
Я посмотрела в окно и увидела огни и оживление сквозь голубое мерцание треснувшего стекла. Спрыгнув с сидения, Лис потащил меня в раскрывшуюся дверь на свежий воздух. Тут мы расслышали нецензурные вопли машиниста, выскочившего на рельсы, чтобы, мягко говоря, отчитать какую-то провинившуюся персону.
– А, снова Смерть-матушка ищет себе упокоения, – едва зацепив глазом любопытную сцену, без тени заинтересованности на морде заявил пёс. – Обычное дело. Пойдём отсюда.
И хотя любопытство только-только начало во мне разогреваться, пришлось подчиниться моему поводырю.
– Смерть… – как-то задумчиво, будто в поисках новых значений этого слова, проговорила я, какое-то время шагая с обороченным к месту происшествия лицом.
– Единственная, кто может своими выходками заставить заблудших немного прийти в себя. Видела, как машинист побагровел?
Его лицо я прекрасно видела, да: красное и угрожающее, как сигнал светофора. А вот рассмотреть виновницу ДТП мне всё-таки не удалось.
Райский сад
Кажется, моя внимательность в принципе стала меня подводить: я даже не заметила, как заморосил дождь. Просто огни фонарей вдруг стали расплываться перед глазами, в тапках захлюпала мерзкая вода, и я решила хотя бы прикрыть голову капюшоном, пока мои ноги от холода превращались в костыли. Отдалившись от переполненной людьми… или, я бы лучше сказала, существами… платформы, мы с Лисом беспаливно вырулили на улицу и, окружённые