награждения глав казахской делегации. По его мнению, хан и старшины вели себя не как добропорядочные подданные. Тем самым губернатор сэкономил для казны три тысячи рублей, выделенных специально для этих целей.
Нуралы с братьями уехали от Оренбурга, не простившись с новым губернатором. 5 октября Нуралы отправил письмо канцлеру М. И. Воронцову, в котором сообщал о недовольстве казахов новым руководителем губернии. Нуралы просил также о дозволении продолжать зимовки на правом берегу Яика, поскольку «киргис-кайсак, е. и. в. рабов, да и скота весьма умножилось».
Несмотря на запрет, некоторые казахские роды зимой 1759–1760 гг. вновь стали переходить за Яик. Здесь их ожидали казаки и калмыки, которые стали захватывать переправленные табуны. Ими было отбито около трех тысяч лошадей. Но то было только начало.
С наступлением лета возобновились нападения башкир. В течение лета 1760 г. они угнали у казахов свыше трех с половиной тысяч лошадей. В сентябре был убит племянник Нуралы – султан Мамбетали, возвращавшийся из Оренбурга. Он отвозил для смены аманатов очередного сына Нуралы и возвращался вместе с двадцатью степняками раньше остальных. По поручению хана он должен был отправиться в Хиву, но по пути домой все они были ограблены и убиты.
Подозрение пало на башкир, конвоировавших обозы с солью, идущие из Илецкой защиты. При И. И. Неплюеве эти обозы охраняли солдаты регулярных частей либо оренбургские казаки. Никаких эксцессов не возникало. Башкиров к этой службе уже при А. Р. Давыдове привлек надворный советник И. Л. Тимашев. Как полагал, в частности, А. И. Тевкелев, это было сделано сознательно. Правительствующий сенат приказал провести строжайшее расследование данного преступления, хан Нуралы указал имена башкир, у которых видели вещи убитого султана, но дело с места не сдвинулось, И. Л. Тимашев был признан невиновным. По мнению А. Р. Давыдова, чересчур активные розыскные действия могли вызвать возмущение башкир.
Той же осенью то ли из-за попустительства, то ли из-за подстрекательства оренбургских властей было совершено открытое нападение башкирского отряда в 400 человек на казахов рода жагалбайлы, кочевавших по р. Темир. В этом набеге были убиты 14 человек, в том числе два бия этого рода, 67 человек (в основном женщины и дети) захвачены в плен. Отогнано было также 500 лошадей и 46 верблюдов.
Тяжелее всего пришлось тем, кто вновь решил зимовать за Яиком. В ходе нападений казаков и калмыков казахи потеряли около 40 тысяч лошадей. Упорство казахов в продолжении таких опасных переходов показывает остроту территориальной проблемы. На удобных для зимовий землях уже не было мест, и «лишним» приходилось с риском для жизни и имущества переходить на запретный берег реки.
Казахи требовали от Нуралы решения проблемы. Но в правительстве не собирались идти навстречу желаниям хана. Немного позднее уже Екатерина II, комментируя очередное прошение Нуралы, писала в Коллегию иностранных дел: «Мне кажется легко ответствовать киргиз-касацкому хану на