Дима встает и уходит из квартиры, точно так же закрыв за собой дверь на замок. Следом появляется женщина, лица которой я не могу различить. Она выходит из кухни с той же кружкой, что я видел сегодня, только еще более грязной. От кружки идет пар. Она говорит, что бедный Дима не был «в сети» уже месяц, и она переживает за него.
Она спрашивает, буду ли я чай.
Я пытаюсь отказаться, но не могу произнести ни слова. Она подходит ко мне с кружкой кипятка и говорит, чтобы я напомнил ему ответить на ее сообщения, когда приду его навестить. В кружке плавают заплесневелые ошметки еды. Она подносит ее к моему лицу. От кружки пахнет чем-то прокисшим, и я пытаюсь отвернуться, но женщина уже держит мою голову рукой. Я прихлебываю мутный кипяток с кусками еды, ошпаривая им весь рот и пищевод. Один из ее котов вьется под моими ногами, он норовит помочиться на меня. Я чувствую, как пищевод разъедает кипящая жидкость. Согнувшись от боли, я утыкаюсь в плечо женщине. Вскоре боль уходит, оставив приятное тепло внутри меня.
Я открываю глаза.
Теперь я вижу эту же комнату со стороны. На том месте, где еще секунду назад был я, лежит Дима. Его глаза открыты, а зрачки закатились вверх. Из ушей и носа у него тянутся струйки засохшей крови. Раздается стук в дверь, от которого мой живот скручивает в спазме.
Осторожно подойдя к двери, я заглядываю в глазок: за дверью стоит Симеон с оравой злых псов позади. Их клыки блестят в оскале.
Я оглядываюсь в поиске телефона.
«Нужно позвать на помощь», – думаю я.
Стук повторяется с удвоенной силой. Я возвращаюсь в комнату, но теперь там никого нет, только ошейник лежит на полу. За дверью раздаются ругательства и звон ключей.
Я подбегаю к окну и вижу, что нахожусь на высоте примерно десятого этажа.
Ключи поворачиваются в дверном замке.
Я выглядываю наружу и вижу, что окно этажом ниже также открыто. Схватившись за раму, я вылезаю и пытаюсь нащупать ногами оконный проем под собой. Дверь с треском открывается, и квартира заполняется собачьим лаем. Я нащупываю стекло одной ногой и стараюсь занести вторую ногу внутрь.
Надо мной появляется морда оскалившейся собаки, следом за которой появляется Симеон. Он хватает меня за руки и, отцепив пальцы от оконной рамы, толкает вниз. В следующую секунду я хватаю воздух руками и, не найдя ничего, за что можно уцепиться, лечу вниз.
Собаки, высунувшись из окна, провожают меня лаем.
Пролетая мимо квартиры снизу, я вижу, как в окне та же женщина суетится на кухне. Звон кастрюль и лай доносятся до меня еще какое-то время, после чего все затихает. Лишь ветер тихонько посвистывает возле меня.
Время как будто замедляется. Боковым зрением я вижу, как приближается земля. Развернувшись в воздухе, я вижу, как подо мной толпа обступила обведенный на асфальте силуэт человека. Из ближайших окон высунулись жильцы.
Я готовлюсь к падению, вжав голову в плечи. Я не знаю, куда деть мои руки, и решаю, что лучше не выставлять их вперед.