ведь тот, кто владеет двумя мечами, непобедим, и мне казалась, что равных нам у казаков нет. Поэтому мне хотелось попасть к ним. Прапорщик, что нас привел, подождал, пока мы напились, крикнул:
–Стройся, в баню пойдем грехи смывать.
Баня была хорошая, с березовым веником, интересно: откуда веники? Берез я здесь не видел. После баньки нам выдали форму. В новой форме мы казались все одинаковые, я никак не мог найти Богдана, а он сидел рядом.
–Да, у казаков форма лучше, – проговорил Кузьмин.
–Конечно, лучше, пойдем проситься?
–Погоди, оглядеться надо.
–Ну, гляди, гляди.
Ужин был по распорядку, нас поселили в отдельную казарму, показали, кто, где будет спать. Прапорщик всё объяснил и ушел. Утром нас разбудил громкий крик дежурного:
–Сотня, стройся!
Итак, началась наша служба. Перед строем стоял офицер с суровым видом и очень громко говорил:
– Меня зовут штаб-капитан Павлов Андрей Ильич! Ко мне обращаться: Ваше благородие. Передо мной стоит задача: в кратчайший срок сделать из вас солдат. Я со своей стороны буду от вас требовать все, что захочу. Вы со своей стороны будете выполнять все, что я вам прикажу. Всем все понятно?
–Так точно, ваше благородие.
Вот так и пошли наши деньки солдатской нелегкой службы. С утра до вечера мы только учились ходить левой, правой, туда, сюда. Хуже всего приходилось переносить жару, вода всегда была теплой, вонючей. За малейший проступок заставляли стоять на одной ноге и час, и два. И это самое легкое наказание. Бывало, рассказывали, за нарушение дисциплины проводили сквозь строй – редко, кто выживал после такого побоища.
Офицеры в полку были разные, нам с Павловым не повезло – слишком суров, не жалел нас, будто не люди мы. К концу месяца понемногу стали втягиваться в службу. Как-то капитан вызывает Богдана к себе и спрашивает:
– Кто твой отец?
–Крестьянин.
–А у меня другие сведения. Грамоте обучен?
–Так точно, ваше благородие, обучен.
–И говоришь, что ты – крестьянский сын?
–Так точно.
–Ну ладно, иди, – с недоверием сказал Павлов.
Рядом на стуле сидел урядник в казацкой форме, уже в годах, он со вниманием оглядывал Богдана и поглаживал свою бороду.
–Вашбродь, он нормально служит, ничем не отличается от других.
–Ты меня не учи, позови ко мне Абрамова.
–Вашбродь.
–Все, пошел вон!
Через минуту я уже стоял на пороге.
–Разрешите, ваше благородие?
–Да, проходи.
Я прошел в темную комнату. В ней было только одно окно и то больше похожее на бойницу, рядом с окном стояли ружья. Я окинул их взглядом: должно хватить на всю нашу сотню. Павлов оглядел медленно меня с ног до головы и начал:
–Скажи-ка мне, Абрамов, почему ты всем говоришь, что Кузьмин – сын полковника, а он сам это отрицает. Ты ведь с ним из одной деревни, так?
–Так!
–Ну, вот и расскажи, а то мне непонятно. А я очень не люблю, когда что-то не понимаю,