Они слишком важны, чтобы я растрачивала их попусту. Вы согласны, что условие разумно? – заискивающе спросила Кимико.
– Начните с этого.
– При благоприятном исходе…
– Мы всё обсудим при благоприятном исходе, – перебил он.
Экран телефона погас, и тут же засветился белым, показывая новое донесение. Господин Мардук-Хет распорядился подготовить к приёму гостевой особняк Сопдет в Чикаго. Он будет держать Вивиан в поле зрения, пока не дождётся начала.
Шанс велик как никогда.
Этим летом Тиамат спровоцировал Вивиан, и она использовала свою лазейку. Она сделала это неосознанно, но однозначно, что устройство перехода работает, и что она подошла к черте, за которой вспомнит, как им управлять. И время приходит, поскольку группа, работающая по проекту наместника Беляевского, сделала упреждающий ход.
Кимико откинула телефон, отставила ведёрко с мороженым. Посмотрела на десяток аккуратных пятнышек мятного цвета у себя на ногах, и на лису в скромном кимоно, которая изображала, что её нет.
– Ты, – сказала Кимико. – Как тебя?
– Бун-си Кас, досточтимая госпожа, – прошептала лиса, повернувшись к ней на коленях и сложившись.
Кимико кинула себе в руку веер из ансени и прикрыла губы.
Из 19 Уриэци 16 принадлежат мужчинам.
– Бун и вы двое – идите на улицу. Как можно скорее найдите молодого человека возрастом от 20 до 25 лет, не уродливого, не имеющего высоких целей в жизни, не влюблённого, не единственного сына у живых родителей. Ведите его сюда.
– Слушаюсь, досточтимая госпожа Кимико, – и Бун опустила желтоватые глаза. Она поднималась. Поднявшись, ещё поклонившись, лиса попятилась и ловко скользнула за ширму.
Часто протопали три пары ног. Бун убежала с двумя другими служанками, сидевшими за ширмой.
Пора и госпоже Амитерет заняться делом. Она встала. Сегодня она в топе шафранного оттенка, в длинном белом джемпере в сетку, и в коротких джинсовых шортах. На церемонии с облачением нет времени. Ну и пусть. Имеет смысл одно.
Она сошла с подиума, обойдя расписанную деревянную ширму.
Та имела прорези вверху и доставала почти до потолка, затеняя место отдыха. В остальной части комнаты, одна стена которой была сплошь стеклом за панельными шторами, казалось в разы светлее. Кимико обвела её взглядом. Комната практически пустая, с сияющим, словно политым маслом, деревянным полом, с незажжёнными светильниками по углам, с несколькими комодами, стоящими лестницей.
Нижней ступенью притулился низкий шкафчик из багровой древесины вишни. Кимико знала его огромным деревом, поднимавшим к солнцу благоуханные сугробы, которое как будто знало и её. Однажды оно попрощалось. Явилось к ней в сон с Прейамагаашем на своей огромной ветви. Ветер тронул его одежды и волосы, и они осыпались белым цветом. На той же неделе молния ударила в старую вишню. Она сгорела, а отвалившая ветвь осталась на память этим шкафчиком.
Кимико