дураков.
V.
Открыла дверь, видна улыбка.
Как убаюкивает скрипка,
Дурманя человеку разум,
Она пленительную фразу
Переступившему порог произнесла:
«Ах, как же я тебя ждала…»
Внутри убранство таково:
Сомн комнат бежевого цвета.
Как в стилистическом панно –
Оттенки флорентийского рассвета.
Горит искусственно камин,
Уют небрежно создавая.
Обитель множества картин
Предстала, тишину внимая.
Все по-девчачьи, шебби-шик.
Отрада глаз, покоя миг.
Рюши, банты и кружева,
И кипа изящных штучек,
От коих кругом голова,
Безвкусию тут дали взбучек.
Ее доселе он до дома провожал,
Но вот внутри квартиры не бывал.
И то, что у другого вызвало б восторг,
Катализатором героя моего тревог
Стал этот изумительный чертог.
О сим мы позже чуть поговорим,
Ну а пока за чашкой чая,
Беспечности не нарушая,
Мы с ними тоже посидим.
VI.
Вкуснейший банановый пирог
И запах чая с бергамотом –
Их ароматом созданный мирок
Спокойствию стал оплотом.
Они уже друг друга знали,
Частенько по Москве гуляли.
И этот вечер ненароком
Всех этих встреч стал эпилогом.
Обняв его манерным взглядом,
Изящно встав из-за стола,
Она неторопливым шагом
К окну гостиной подошла.
Метель… метель кружила в танце.
Вальс неуемный чьих-то дум;
То ль одиночество скитальца,
То ль карнавалов праздных шум.
Взгляд, устремленный в никуда,
Адель с окна не отрывала.
Уютная, как никогда,
Непринужденно молвить стала:
«А знаешь, я должна признаться –
Казался мне слегка спесивым.
И как я рада ошибаться,
Ты в жизни оказался милым.
За эти месяцы знакомства
Ты классикою вероломства
Воспользовавшийся сполна,
Любовью сжег меня дотла.
Сжег одиночество и грусть,
И их теперь я не боюсь.
Испепелил во мне тревогу,
Открыл собою мир, свободу.
И как я благодарна Богу,
Что ты нашел ко мне дорогу.
Ах, знал бы ты какое счастье,
К которому лишь ты причастен:
Томиться ожиданьем встречи,
Зажечь для тебя эти свечи.
Как суетливо в гардеробе
Платья́ свои перебирать.
Храня волнение в утробе,
Красивой пред тобой предстать.
Признаться я тебе спешу:
Люблю тебя, тобой дышу.
И доказательством тому
В