тебе за компанию, деточка, – профессор тяжело поднялся и не смог удержать грустную улыбку, увидев полный сочувствия взгляд огромных голубых глаз, – ну-ну, все будет хорошо.
Он потрепал ее по плечу и пошел к своему столу. Его отец как раз в это время опустился на стул рядом с Анной Игоревной и, увидев Катины фотопринадлежности, рассердился:
– Разбросала все и убежала – что за девчонка!
– Семеныч, – проговорила старушка, взяв его за рукав, – не дело, Семеныч, Катя с Антошкой целоваться пошли. Нельзя так, расскажи им, Семеныч, а то беда будет.
Побагровевший старик вскочил, резко отодвинув стул. Подошедший Максим Евгеньевич проводил отца недоумевающим взглядом и спросил у Анны Игоревны:
– Куда это папа опять отправился?
– Не сидится нам, старикам, на одном месте. А ты, Максимушка, сядь, посиди, посиди.
Евгений Семенович вышел в коридор и, остановившись, вгляделся в мрак неосвещенного коридора. Откуда-то доносились шорохи, где-то засмеялись, и высокий девичий голос что-то неразборчиво сказал. Не Катька – кто-то еще, видно, решил прогуляться в темноте. Старик чертыхнулся про себя, ругая нерадивых электриков, не удосужившихся заменить перегоревшие лампочки и тем самым создавших такой соблазн для молодежи.
«Почему так нелепо все получилось? Родные мои, любимые детишки!»
– Ты мне не веришь? – тихо спросил откуда-то полный укоризны голос Кати. – Считаешь, что я дура, начиталась романтики и говорю не своими словами, да? Тогда поцелуй меня, и почувствуешь – ты не можешь не почувствовать!
Голос Антона что-то ответил – очень тихо, старик не расслышал и торопливо шагнул в темноту. Схватив юношу за воротник, он резко рванул его в сторону.
– Негодяи, вы что тут делаете оба?
Оторопевший Антон на миг утратил дар речи, но быстро пришел в себя.
– Что вы, Евгений Семенович, – сказал он, не пытаясь вырваться, – что вы такое подумали, ничего такого не было, мы просто разговаривали.
– Дедушка, – со слезами отчаяния на глазах закричала Катя, – я тебя звала? Что ты лезешь не в свое дело, я уже не маленькая, мне двадцать лет! Ты что думаешь, что я никогда ни с кем не целовалась?
– Целуйся, с кем хочешь, только не с этим негодяем, – прошипел разъяренный старик и еще раз встряхнул Антона.
– Евгений Семенович, – с достоинством возразил тот, – я бы мог с вами обсудить эту ситуацию, если б вы выпустили мой воротник. Сам я вырваться не могу, потому что боюсь вас случайно толкнуть.
– Боится, видите ли, меня толкнуть, – Баженов выпустил молодого человека, но отпихнул его так, что Антон едва устоял на ногах, – думает, будто я старик и сдачи ему не дам. Да я вам обоим сейчас так уши надеру, что до конца жизни помнить будете! А ну, пошла быстро в зал и чтоб ни на шаг от меня не отходила!
Он крепко взял Катю за локоть, она попыталась вырваться:
– Я никуда не пойду, я сейчас уйду отсюда с Антоном!
– Катя, – спокойно возразил тот, потирая