что такими рассказами выдает свою истинную личность, она с ужасом услышала, как Владимир в общих чертах описывает, с кем она говорила в Варшаве, прежде чем назвать ее настоящее имя. Лишь тогда Кристина поняла, что ее будапештский круг общения включает не только Анджея Коверского, но и его друга Владимира Ледоховского, она слышала прежде, что он уехал в Париж, однако при встрече быстро смогла угадать, кто перед ней [44]. Он рассмеялся, довольный, но признающий ее сообразительность, а она нахмурилась в ответ[44].
На следующий день Кристина, Владимир и их проводник от Союза борьбы сели на поезд в сторону гор. Они старались не отличаться от местных и не походить на туристов, поэтому Кристина спрятала шляпку в рюкзак. Когда поезд медленно подползал к горной станции, уже смеркалось, они выпрыгнули на малом ходу – три тени, отделившиеся от полосы вагонов и скрывшиеся между стволами деревьев, а потом двинулись через лес. Вслед им раздалось несколько выстрелов, но их не задело [45].
После нескольких часов пешком по лесу, а затем по дорогам для перегона скота они стали увязать в снегу тем глубже, чем выше поднимались по склону, но смогли миновать низкие бетонные столбы, отмечавшие границу со Словакией. Чтобы отметить этот момент, Владимир притянул Кристину и поцеловал в губы. «Она поцеловала меня медленно и страстно, словно была к этому готова», – записал он потом в дневнике, а после она забралась на один из пограничных столбов, широко раскрыла руки и воскликнула: «Еще, еще!» [46]. Однако она ждала не новых поцелуев, а новой свободы и приключений, всего того, что составляло самую суть ее жизни. Пробираясь дальше по горам, которые Владимир позже назвал «заснеженной пустыней», они обменялись впечатлениями о первой встрече, говорили о том, как повезло им вот так внезапно наткнуться друг на друга. Но когда Кристина поблагодарила войну за освобождение от скуки и рутины, за возможность рисковать и переживать реальную опасность, Владимир резко возразил. Кристина сказала, что и Анджей Коверский «благословляет каждый день войны» за перемены в его жизни, которые избавили его от предсказуемого будущего быть фермером и «заурядным человеком, который заводит детей и пьет водку после сбора урожая» [47]. Владимир вынужден был признать, что «заурядность» – не то слово, которое подходит самой Кристине.
Два дня ушло на то, чтобы пересечь Словакию, они несколько раз сбивались с пути, несмотря на старания проводника, зато дорога в основном шла под гору и заснеженная пустыня осталась позади. Ночами они спали вместе, согревая друг друга, и взаимное желание росло, усиленное страхами последних недель. Кристина улыбнулась, обнаружив, что Владимир носит образ Мадонны на медальоне под рубашкой, а один раз проснулась оттого, что он во сне выстукивал на ее теле кодированное послание [48].
Наконец они расстались с проводником, взяли такси и проехали через несколько деревень, пока не оказались на пустынной дороге рядом с последним словацким городом перед венгерской