вот, ты точно мама твоя тогда… Руки целует… И всё твердит: вы не простая, да вы лучше всех. Так ты мне напоминаешь маму.
– Моя мамочка верно понимала людей и знала, кому она меня оставляет…
– Тяжело тебе жилось, девочка… Что делать… Жизнь сиротская нелёгкая.
– Ничего, тётя… Я ведь всё понимаю… Знаю, что надо молча переносить и горе. И мамочка моя много страдала. Надо терпеть… Всё-таки я счастливая: Бог мне вас послал.
– Рада ли, что в гимназию-то поступила? – спросила девочку Прасковья Ивановна.
Девочка вся вспыхнула, оживилась. Глаза её заблестели.
– Ещё бы! Так рада, так рада, что я и высказать не могу. Ужасно рада. Это была моя мечта, моё самое заветное желание.
Да, девочка была безгранично счастлива. Она понимала, какое благо даёт ей тётя. Она так рвалась к свету, к знанию, так жаждала учиться. Она бы ни слова не смела сказать, если бы её отдали в портнихи, в модистки, в прачки или просто ничему не обучили… И вдруг ей выпало на долю такое счастье. И всё это сделала для неё простая, необразованная прачка.
Она ещё раз с горячим поцелуем припала к грубой руке Прасковьи Ивановны, и слёзы показались на её глазах.
– Тётечка, вы ангел… Чем я-то вас отблагодарю…
– Не надо мне твоей благодарности, Галечка. Главное – моя совесть спокойна.
И Прасковье Ивановне казалось, что невидимо благодарная душа матери находится между ними. И она чувствовала какое-то радостное, гордое и счастливое настроение, какое немногим выпадает на долю; но кто его испытал хоть раз, тот может назвать себя действительно счастливым…
Галя поступила в гимназию. Она с увлечением отдалась науке. И здесь, в гимназии, она шла всё время первой ученицей. Учиться ей было нелегко, но она смело и твёрдо преодолевала все препятствия. Она никогда ни на что не жаловалась, не просила ни книг, ни тетрадей. Она брала их у подруг, списывала и тратила много лишнего времени. За тоненькой деревянной перегородкой часто слышны были перебранки прачек, пение и смех, доносилось шипение утюгов, воздух был сыроватый, удушливый, пахло мылом. А Галя, заткнувши уши, зубрила Закон Божий, историю, географию, решала задачи, писала сочинения. И здесь, за этой перегородкой, её забывал весь мир, и она считала себя счастливой.
Параня поступила в мастерскую, куда ходила учиться делать шляпки. Это была хорошенькая девушка, полная, хохотушка, весёлая и задорная. Заглядывая иногда к своей подруге, она всегда ужасалась:
– Как это ты, Галя, можешь учиться все время… Я бы, кажется, умерла со скуки… Пойду лучше гулять… Весело-то как на улице. Если бы ты хоть раз пошла со мной, ты бы и в другой захотела…
– Нет, некогда мне, Параня… У меня такое трудное сочинение задано, надо обдумать.
– Ну, думай, думай… Всё равно ничего нового не придумаешь… А жизнь-то так и пройдёт… – с громким смехом говорила Параня и убегала от уткнувшейся в книги подруги.
Девушку манила жизнь, веселье; она любила наряды, прогулки…
– Моя Параня бедовая. Ей бы только