И среди них Хорос В. И. (Владимир Иванович), родной брат моего деда, бывший до революции крупным рыбопромышленником; он имел свои суда, тони, рыбопосольные пункты и другое имущество. Инициалы отца совпали с инициалами его дяди и отец был лишен гражданских прав. Отец начал бороться за правду (ему до революции исполнилось всего 11 лет, и он не мог быть буржуем), но ни окружные, ни областные власти принять правильное решение не захотели (или побоялись)?
Между тем подошло лето и, как всегда, когда лето подходило к макушке, начинались приготовления к поездке в отпуск. Я заранее радовался предстоящей встрече с братьями, сестрой, друзьями, бабуней. А еще мне очень нравились поездки на пароходах. Я мог часами смотреть за работой матросов: как моют шваброй палубу, готовят «лёгость» для заброса на берег швартовых, замер глубины реки не перекате наметкой с совершенно непонятными «не маячит», «подтабак», «семь с половиной»! и так далее.
Не знаю, какой продолжительности отпуск полагался при работе на Севере, но хорошо помню, что почти всегда лето я проводил в Тобольске, в доме бабушки Вероники. В 1934 году, через год после начала работы в Ларьяке отец получил отпуск с 1 июля до 1 октября.
На этот раз родители погостили в Тобольске недолго и уехали в Омск – в то время наш областной центр. В Омске жила какая-то родня, но думаю, что главным было не гостевание, а хлопоты отца в связи с незаконным лишением прав. Опять же предполагаю, что результат был если не нулевым, но и не положительным. Скорее всего, было традиционное: разберемся! Поздней осенью 1934 года мы возвратились в Ларьяк.
25 июня 1935 года отец уволился из Ларьякского райземотдела в связи с окончанием договорного срока и мы снова приехали в Тобольск. Практически одновременно с нами приехали гости из Москвы – старший брат мамы Николай с семьей. Жить они остановились в доме бабушки Татьяны (родительский дом и матери, и Николая), где жила семья Благонравовых – старшей из сестер – Павлы. Вероятно, на совете родственников было решено ехать отцу в Москву, в Верховный суд.
Поездка в Москву произвела на меня очень сильное впечатление. Во-первых, было только что пущено одно из чудес – метро. Еще коренные москвичи не успели в полной мере оценить это чудо, так что уж говорить о нас, провинциалах. Осталось незабываемое впечатление о посещении ипподрома, но не от лошадей, а от присутствовавших на бегах красных маршалов Ворошилова и Буденного. Остались в памяти аттракционы ЦПКО им. Горького, полив улицы Беговой (где жили Анисимовы) дворниками, во время которого я вместе с двоюродными братьями (детьми Николая) в одних трусиках лезли под водяные струи. В эти же дни я впервые отведал груши. Когда мы возвращались в Тобольск по Казанской железной дороге, на станциях торговали яблоками, но не развес, а ведрами. Для меня это было желанное лакомство – в Сибири яблоки еще не выращивали.
Заканчивая отпускную тему,