сыночка. Из всего этого вытекает следующая версия. Сын каким-то образом, скорее всего, от своей матери, узнав об этом странном отцовском решении, раздевающем его донага, входит в доверие к Ларисе и убивает её. Он вздрогнул от этой чудовищной мысли.
Неужели такую нелепость можно допустить! А, собственно, что тут нелепого. Борька и раньше недолюбливал их с сестрой, а когда узнал про завещание, то, наверное, ненависть к сводной сестре вспыхнула с новой силой. И вообще, он законченный негодяй и наркоман, а такие типы на всё способны.
– Тут, сынок, ничего странного нет, – будто прочитав его мысли, тихо проговорила мать, – В последнее время, я слышала, Борька связался с дурной компанией, того и гляди, в тюрьму угодит. Может, отец и слёг только из-за него, ведь он его допекал Бог знает как, отец едва успевал оплачивать его какие-то сомнительные счета, сыпавшиеся отовсюду. Вот он, наверное, подумал-подумал, да и лишил его наследства. Сообразил, что такому сыночку оно, кроме вреда, ничего всё равно не принесёт.
Как бы там ни было, теперь по крайней мере в арсенале у нашего героя появились, хотя и скуповатые, но всё же кое-какие настораживающие сведения, и он с удовлетворением дал себе слово обязательно всё перепроверить. Глеб поднёс зажжённую сигарету ко рту, но, вспомнив, что мать на дух не переносит табачного дыма, торопливо вышел на лестничную площадку.
Однако уже на следующий день ему пришлось расстаться с версией, связанной с наследством. Он послал мать к отцу в разведку, выяснить о местопребывании Борьки. Оказалось, что ещё полмесяца назад отец, чтобы сын не маячил у него перед глазами и не доставлял всё новых хлопот своей праздной жизнью, отправил Борьку в Англию на учёбу, выделив ему довольно кругленькую сумму. Сей факт подтверждался телеграммой, присланной Борькой уже из-за границы.
Через день, утром, которое выдалось необычайно ясным и ласковым, Глеб стал спешно собираться в местную прокуратуру. В качестве допинга друзья выпили по чашечке крепкого бразильского кофе, затем Глеб наскоро побрился, облачился в будничный костюм, и все трое вышли на улицу. Назойливая опёка со стороны друзей начала уже порядком раздражать и без того взвинченного Глеба. Денис и Адель следовали за ним буквально по пятам, словно он был несмышленым ребёнком.
По дороге он голосом, не терпящим возражений, потребовал:
– Вот что, братцы! Думаю, что вам надо уезжать отсюда! Сами видите, все наши планы рухнули, и вообще мне сейчас ни до чего, я живу только одной мыслью – поскорее отыскать убийцу. А вас не хочу ввязывать ни во что. – И уже совсем грубо добавил:
– Ну что вы ко мне прицепились, когда вас не просят, и без того тошно. Предоставьте мне, пожалуйста, право, действовать одному! – лицо его при этом исказилось какой-то болезненной гримасой.
Несмотря на то, что резкие слова его, точно стрелой, больно ранили сердце, Адель порывисто бросилась к нему и прижалась к его груди. Она прекрасно понимала, в каком удручённом