Другое есть?
– Есть… я сейчас, – Настя медленно оглядывалась вокруг. – Я в простыню всё заверну.
– Вот. Давай, а я тут с этим говном пока поговорю.
Настя ушла в ванную комнату, потом прошла на кухню, собирая свои вещи, попадающиеся под руку. Она явно плохо соображала. Ларик, поддав для обездвижения кулаком в красную пьяную рожу насильника, подошел к шкафу, открыл дверцы.
– Где тут твоё лежит?
– Вот, на полке, – Настя начала приходить в себя и вдруг с бешено колотившимся сердцем стала лихорадочно сгребать всё в кучу, на простынку, принесенную из кухни с диванчика. До неё, видимо, дошло, из какой передряги вытащил её Ларик.
Ларик расположил её в бывшей комнате Эльки. Времени было совсем в обрез. О брюках речь уже не шла.
Утюг всё-таки раскалился. И сильно.
Дыра в форме утюга была сквозная, на обеих частях брюк, и на левой, и на правой, и на гладильной доске тоже была подпалина до самой доски. В комнате невыносимо пахло гарью. Открыв настежь все окна и балкон Ларик попытался рассмешить Настюху, посмотрев на неё сквозь отверстие в штанах, но закашлялся от запаха и увидел только печальные глаза девчонки: чему тут смеяться, когда штаны пропали?
Насте нужно было прийти в себя и привести себя в порядок. Для начала Ларик загнал её в ванну, под прохладный душ. Горячей воды летом не давали, но, нагретая в водохранилище вода даже в трубах не остужалась. Из кранов шла вода комнатной температуры, пахнувшая хлоркой, как всегда. А потом Ларик надавал Насте кучу поручений по хозяйству часа на два, чтобы отвлечь её от одиночества и мыслей.
Ларик уже со спокойной безнадежностью достал свою форменку, надел бескозырку с надписью «Неугомонный», хотя и берет тоже хорошо бы смотрелся, но бескозырка больше подходила к гюйсу, и вышел, заперев дверь снаружи.
Выйдя из квартиры, он приложил ухо к двери. Было тихо.
Моряк на мотоцикле только в Крыму смотрится логично, но Ларику было не до соответствия месту. Четко стояла одна задача: быстрее решить свои дела и как можно быстрее вернуться домой. Он побаивался за Настюшку, хотя, вроде, она всё понимала и разумно отвечала на его вопросы и выполняла его указания. Но стресс-то у девчонки однозначно был. Это не сегодня и не завтра выветрится. Милицию он решил не вызывать. Настя просто позвонила матери и попросила сегодня не задерживаться, ничего не объясняя. Это уж дело матери Настиной и самой Насти, заявить на мерзавца. Он будет свидетелем. Разумеется. Будет. Обязательно.
– А решения по моему заявлению нет? – спросил Ларик у секретарши, толстой медлительной тетки, в круглых очках сильно увеличивающих глаза, делая их очень выпуклыми.
– Почему нет-то? Есть. Поэтому вас и примут лично. Подождите, молодой человек и не мешайте работать. Вам всё скажут, и чем так от вас пахнет? Вы были на пожаре? – сердце Ларика дрогнуло от нехорошего предчувствия.
Личное дело Ларика с подробной анкетой завернули с отметкой «отказать».
– Вы можете попытаться устроиться куда-нибудь