отдушины захотел работать в средних классах учителем литературы. Это было его светлое увлечение, приносящее радость, потому что никто в его окружении ни смеялся так, как эти дети, ни вёл себя так непосредственно, как они, ни расцветал в блаженной беззаботности, как могли только они. Это была его самая бесценная целевая аудитория, где ему с прежней юношеской силой хотелось быть оратором и другом, просветителем и наставником.
Он поспешил зайти в здание школы направился на занятие.
Итак, седьмой класс дружно встал при его появлении. Он вошёл энергично вместе со звонком, подал кивком знак, чтоб они сели, и сам устроился за учительским столом, предварительно краем глаза посмотрев, нет ли там кнопок. Он знал, что именно этот коллектив проблематичен. Это главные разгильдяи и шкодники. Конечно, после пожилого сторожа, который любил выпить горячительного и сказать азартно вслед старшеклассницам: «Во-о-от проститутки!»
Непринуждённо Даниэль произнёс:
– И снова здравствуйте! Прежде чем мы начнём, я хочу сделать рекламный ход. Представляете, у меня сегодня родила кошка. Так что, обладатели добрых рук, подумайте при возможности…
– А как себя чувствует кошка Кошка? – спросила девочка с первой парты, стеснительно водя пальцем по обложке своего учебника.
– Вполне хорошо, Фрида, вполне хорошо! – дал он ответ. Кроме того, что эта леди была единственной в классе отличницей, она ещё и примечательна для Даниэля тем, что внешне казалась сильно похожей на Адели. Через мгновение он бодро произнёс, хлопнув в ладоши:
– Теперь к делу. Кто мне скажет, какое было домашнее задание? Кто, помимо Фриды, вообще помнит об этом?
И тут с задних рядов послышалось восклицание вперемешку с хохотом:
– Сходите за лупой!
Это Вигго Гри – учредитель и генератор идей основных и самых запоминающихся расправ над школой. Он любил приносить дрожжи и экспериментировать с системой канализаций в уборных. В арсенале у него имелись петарды. Такой «туалетный гений». Кто-то выкрикнул ему с дальних парт:
– Ха-ха! Дурак! Лох!
– Божечки-кошечки! Какие у нас шутки! Что там у вас? – и Даниэль приподнялся, чтоб выцепить взглядом Вигго. Тот облокотился на подоконник, с которым сидел рядом, и пояснил во весь голос:
– Бабочка какая-то стгашная. Я её хочу лупой сжечь.
Вигго картавил, не любил расчёски, был наделён веснушками и не признавал формальностей.
– Ты такой жестокий! – укоряюще бросила ему через парты Фрида.
– А чё она тут летает?! Как неногмальная?! – аргументировал Вигго.
– Давайте поступим по-человечески, – предложил Даниэль.
И скоро из приоткрытой оконной рамы выглянула рука Даниэля. На безымянном пальце его сидела измученная крылатая – невзрачная крапивница. Почувствовав уличный воздух, она вспорхнула и скоро стала маленькой трепещущей точкой на фоне неба. Манжет пиджака