хоть глаз выколи, но он подумал: ну а что такого?
Особый звук собственной влаги, а также внезапная и горячая сырость под ногой дали понять, что он промахнулся. Он сдвинул прицел, но плеск воды в воде не воспел его успех. Оборвать струю? Воспоминание о желтом взрыве боли в основании пениса… Потом подотрет. И он предоставил моче течь.
Он вывалился из темноты и сказал:
– Ёпта!
Мокрая нога оставила растекшийся отпечаток на тетради, лежавшей за дверью. Прокралась за ним следом, в грязи захотела вываляться? Нет; он вспомнил (гамма черно-белая; бесцветная… точно во сне), как прихватил ее с собой, намереваясь что-то записать. А когда свет не включился, бросил ее под дверью.
3
– Это я, Шкедт.
– А, ой, секундочку.
Упала цепочка. Открылась дверь.
За спиной Джун на столике с телефоном мерцали свечи. Свет из гостиной кидался зыбкими тенями на коврик. Из двери дальше по коридору вытек дрожащий оранж.
– Заходи.
Он следом за Джун вошел в гостиную.
– Что ж. – Мистер Ричардс выглянул поверх «Вестей», сложенных в квадратик. – Вы, я вижу, и после заката сильно задержались. Как делишки?
– Нормально. В дальней комнате была куча битого стекла. Туалетный столик перевернулся.
– Убрали мебель? – крикнула миссис Ричардс из кухни.
– Всё в гостиной. Завтра дальние комнаты разберу и освобожу. Там несложно.
– Это хорошо. Артур?..
– А, точно, – сказал мистер Ричардс. – Мэри выложила вам полотенце. Идите примите ванну. Электробритвой пользуетесь?
– Нет.
– У меня есть, если хотите. Но я вам безопасную выложил. Лезвие новое. Мы хотим пригласить вас остаться на ужин.
– Ой, – сказал он, желая уйти. – Это очень мило. Спасибо.
– Бобби, ты в ванной свечи поставил?
Бобби поверх своей книжки ответствовал:
– Умгм.
– Жизнь при свечах, – сказал мистер Ричардс. – Ничего себе, да?
– Хотя бы газ не отключили, – опять возвысила голос миссис Ричардс. – Тоже неплохо. – И шагнула в дверь. – Бобби, Артур, оба! Слишком темно читать; глаза испортите.
– Бобби, убери книгу. Ты слышал, что сказала мать. Ты и так слишком много читаешь.
– Артур, слишком много чтения не бывает. Но глаза. – И она снова удалилась в кухню.
В книжном шкафу у кресла мистера Ричардса (ни он, ни Бобби читать не перестали), между «Потерянным раем» издания «Классического клуба» и какой-то томиной Миченера[15] стояла книжка потоньше, белые буквы по черному корешку: «Паломничество / Новик». Он выудил книгу с полки. Свечи окропили обложку светом.
– А миссис Браун в итоге пришла?
Он перевернул книжку. Черные керамические львы в шкафу смотрели мимо и поблескивали. В аннотации на задней обложке – всего три строчки, не говорящие ничего. Он снова посмотрел на переднюю: «Паломничество» Эрнста Новика.
– Как