уж не похоже. Кровавое месиво улыбнулось и брякнулось на пол, повалив за собой мёртвое тело. Безрукий орал и дрыгался на земле как дева, отползающая от насильников. Насильник без скальпа зрел в небо холодными глазами, пытаясь договориться с мучительными прикосновениями приближающейся смерти.
Штэлла попыталась встать, но схватка с природой привела к падению на задницу, и она захрипела от страшной боли. Рубилони бесстрастно докончил паразитов, пронзив каждому череп. Снял шлем, положил рядом и подскочил к Штэлле, что дышала очень плохо.
– С тобой всё нормально? – вежливо спросил герой, подав ей руку. – Я отведу тебя в город.
– Возьми меня на руки, – попросила она и потянулась к нему. – Мне очень больно.
Рубилони принялся поднимать её, но его прервала смерть в лице восставшего из мёртвых Дирхари. Лезвие золотого меча пошло по шее, лишив героя головы. Красновласый клубок упал и откатился в сторону. Одноглазый отпихнул обезглавленное тело, стал на колени, закатил глаз, схватился за голову и закряхтел. Штэлла отползла назад, пытаясь найти свою разорванную одежду.
– Прости меня, – подползая к ней, молвил Дирхари. Он вобрал в себя всю энергию, накопившуюся за жуткие минуты отдыха. В нём будто проснулось нечто, вроде совести. – Вот, бери монеты, – он сорвал с себя мешок, снял ножны и вложил в них окровавленный золотой меч. – И меч возьми.
– Не нужно было убивать героя, – в бешеной тряске сказала Штэлла, пытаясь надеть на себя хоть что-то.
– Нужно. Они бы тебя казнили, или ещё чего похуже… – он закашлялся, в голове снова сильно зазвенело, закололо, провело по мозгу лезвием смерти. Дирхари глубоко вдохнул и собрался. Начал бубнить хриплым предсмертным голосом: – Ты можешь выбрать… В город сильно рискованно… Проскользни незаметно или дай на лапу стражу… Всех денег не бери! Возьми столько, сколько влезет в карманы, потому что стражники осмотрят мешок… А до деревни далеко… Зато можно взять все монеты… Берегись разбойников! Мешок можно волочить по земле… Положи в него головы, сверху, на монеты… Чуть что говори, мол головорезов тащишь на казнь… То есть… Головорезов тащишь, чтоб сдать… Найди старосту и попробуй договориться… Уверен, у тебя получится… И ещё… Знаешь? – встав с колен, сказал он и подкинул золотой меч к Штэлле. – С красавицами вроде тебя мужчины всегда страстно занимаются любовью. Я просто пылал от страсти, – молвил он, посмотрел вверх, на чёрное небо, на большие звёзды. Заснул, закрыл глаз, плашмя упал на спину, раскинув руки по сторонам, и ударился головой о небольшой камешек. Глухой щелчок объяснил Штэлле, что Дирхари больше не встанет.
Она раздела своего романтичного головореза, пусто смотрящего куда-то вдаль своим ледяным мёртвым глазом. Облачилась в его одежду, встала, прошипела от боли в заду. Плюнула на боль. Закрепила на поясе золотой меч и взгромоздила мешок с монетами на спину. Осмотрела окрестности Файенрута с редкими горящими факелами и масляными лампами, что разрывали мрак, образовывая на земле оранжево-золотистые