дядя, тебе хоть сколько-нибудь заплатили?
– Ни пенса.
– А ты что-нибудь предпринимал?
– Сообщил заместителю командира. Он говорит, так всегда бывает. Заплатят, надо только подождать.
– А если я не могу себе такого ожидания позволить, тогда что? Кое-кому из парней на фирмах зарплату продолжают выплачивать – дескать, служите себе без ущерба для кошелька. А мне никто не платит. Ты, дядя, я смотрю, тоже неплохо обеспечен?
– По крайней мере, о разорении речь пока не идет.
– Повезло. А я практически на бобах. У них тут все продумано. Мы, когда мобилизовались, сами за свое же пропитание платили.
– Не совсем так. Мы платили за дополнительное питание. Цены были выгодные.
– Все это хорошо, только я рассчитывал, нас в армии хоть кормить бесплатно будут. А как первый счет из столовой принесли, меня чуть удар не хватил. Они что, думают, мы деньги лопатой гребем? Короче, я на мели.
– Сочувствую, – обреченно произнес Гай, ибо в последние несколько недель ему неоднократно приходилось выслушивать похожие тирады, вдобавок он недолюбливал Сарум-Смита. – Вероятно, требуется кредит?
– Дядя, ты просто мои мысли читаешь. Удовольствуюсь пятью фунтами, если, конечно, у тебя столько есть. Отдам сразу, как родная армия сподобится жалованье заплатить.
– Только другим не говори.
– Буду нем как рыба. На самом деле многие наши нуждаются. Я сперва пошел к дяде Эпторпу, так он меня к тебе отправил.
– Похвальное человеколюбие.
– Нет, конечно, если тебе затруднительно…
– Нисколько не затруднительно. Просто не хотелось бы весь полк деньгами ссужать.
– Я отдам, обязательно. Как только, так сразу.
Совокупный долг алебардщиков Гаю Краучбеку составлял уже пятьдесят пять фунтов.
Пришло время переодеваться во фланелевые костюмы и идти в спортзал. Эти часы Гай ненавидел. Отряд был уже в сборе. Двое капралов-алебардщиков гоняли футбольный мяч. Мяч от сильного удара угодил в стену аккурат над головами курсантов.
– Чертов пижон, – заметил молодой человек по фамилии Леонард.
Мяч повторил траекторию, причем на сей раз к головам приблизился.
– Спорить готов, он нарочно так бьет, – буркнул Сарум-Смит.
Внезапно раздался Эпторпов командирский бас:
– Эй, вы, двое! Что, не видите – здесь офицеров целый взвод? Убирайтесь отсюда со своим мячом!
Капралы надулись, однако забрали мяч и вышли, как бы даже довольные, что будут играть в другом месте. Их гогот раздался уже из-за двери. Спортзал виделся Гаю некой экстерриториальной зоной, вроде посольства враждебной державы; у него в голове не укладывалось, что спортзал может иметь отношение к упорядоченной жизни в казармах.
Инструктор по физической подготовке был человек молодой, набриолиненный и вообще весь какой-то обтекаемый. Он имел крупный зад, глаза его неестественно блестели. Чудеса силы и ловкости он демонстрировал