Пепельное солнце. Мэри Роуз Блэк

знобило, пусть внешне ничего не было заметно, но внутри я вся была на взводе, гадала, что почувствую, когда увижу его, как смогу (если смогу) заглянуть в глаза, зная название своей болезни. Потому что тогда любовь и была таковой.

      А ещё китайский… Ужасно хотелось отдалить неизбежное, но не хватило духу причинить ему вред. Хотя я бы могла просто придумать причину.

      Карма не стала добивать меня – в школе он не появился, но вечернее занятие не пропустил. Снова стук в дверь. Воздух из лёгких моментально весь вышел. За окном было прохладно, солнечно, сухо. На пороге стоял Нюд – волосы взъерошены, молочная кожа немного зарумянилась на впалых щеках, от одежды веяло свежестью.

      – Здра-аствуйте, – протяжно поздоровался он, растягиваясь в улыбке. – А вот и я.

      Я постаралась ответить непринуждённо, но вышло саркастично, даже немного язвительно. Он мог догадаться о моём дурном расположении духа, но виду не подал:

      – Да уж, не Брэд Питт, вижу, – отошла в сторону, давая пройти. – Входи.

      Отведя глаза, не могла увидеть его реакцию. Нюд зашёл внутрь. Глубоко вздохнув, я закрыла дверь. Надо просто пережить этот вечер.

      – Где ты был сегодня? – поинтересовалась я, когда мы сели за стол. Тело отреагировало на его присутствие рядом покалыванием в груди, дырой в животе, холодным потом на ладонях. Я решила налить себе кофе, он тоже не отказался.

      Аккуратно разложив перед собой тетрадь, карандаш, ручку, ластик, словарь, прописи на китайском, Нюд откинулся на спинку стула, задрал голову немного вверх, прожигая (я себя как на сковороде чувствовала из-за собственных ощущений) глазами мои глаза. Как и обычно, он отвёл их, уголок рта дрогнул. Он выгнул шею и почесал указательным пальцем кадык.

      – Да так, ездил в посольство с отцом. Долгая история, – отстранённо отвечает он, не желая вдаваться в подробности поездки.