вообще происходит? Андреас вспоминает Анну-Мари. Он прекрасно помнит, что, получив письмо с прокурорским решением по «вашему делу» (оказывается у меня вдруг появилось «мое дело»! ), он испытал нечто вроде яркой вспышки, словно молния на мгновение ослепила глаза и заставила мысленно прикрыть их обеими руками. Молния так же быстро исчезла, как и появилась, и Андреас не успел разобраться в ее природе, в том, откуда она вообще взялась. Но сейчас это уже не молния, теперь это ровно гудящее острие огня, способного испепелить все вокруг.
Почему я не захожу к Эмили? Потому что я постепенно стал просто ненавидеть эту присущую им всем манеру набычившись смотреть в пол, бубнить себе что-то под нос, прятать глаза и увиливать от обсуждения самого главного. Это вообще типично для всех этих фрибургских провинциалов, молящихся на свой дурацкий Молезон так, словно это не кусок скальной породы, а священная гора Фудзи. Это оскорбительно! Да наплевать мне, понимаешь? Огонь усиливает гудение и приобретает фиолетовый оттенок, кот спокойно спит, свернувшись калачиком, словно ничего такого вокруг не происходит. Наплевать! Оскорбительно получить письмо от прокурора. Оскорбительно узнать, что с тобой даже не посчитали нужным поговорить, а сразу отправились к правоохранительным органам. По совершенно непонятной причине! Без повода! Ты куда-то совсем не туда заехал! Очень даже туда. В те самые края, где предано все то, что делает нас людьми, то, что делает отношения между людьми – человеческими! Вот и все!
И знаешь что? Это уже начинает надоедать! Девушки в наше время стали сильными и самостоятельными, даже в сериалах их ставят в центр, делают главными героями. Но потом им там, как и полагается главным героям, порой очень достается, им даже, о боже мой, теперь можно подойти и просто дать по шее! А что? Равноправие – так уж во всем! Поэтому когда Анна-Мари соизволит вновь объявиться, она должна будет мне как минимум один откровенный разговор. Что с ней произошло? Что я сделал не так! Я не знаю, какой в этом толк и будет ли от такого разговора хоть какая-то польза, но одно я знаю точно – за ней должок! Острый огонь сорвался и погас. Мать еще раз вытирает передником глаза. Ее атака отбита, рёшти съедено. Несмотря на жару, картошка с яичницей в традиционной сковородочке с длинной ручкой на деревянной подставке оказалась куда как хороша. Спасибо!
Андреас вытирает рот салфеткой и кладет, сложив ее вчетверо, на стол рядом с пустой бутылкой вина. Сейчас все равно самая жара, а чуть позже я возьму отцовский СЛК и съезжу, так и быть, в гости к этой самой Эмили. Ключи в комоде в прихожей, средний ящик, пойди отдохни пока к вам в комнату, я уберусь и закину посуду в машинку. К нам в комнату! Она до сих пор говорит «к нам», хотя Максимилиана давно тут нет! Она до сих пор не может смириться. Спасибо! Андреас еще раз произносит слова благодарности и встает из-за стола. Он знает, о каком комоде идет речь. Неожиданно он вспомнил прошлое лето, которое выдалось