подлинные данные по маркировкам секретных папок, а потому, общаясь между собой и даже разговаривая с начальством, ограничивались поверхностной формулировкой, в данном случае «собачья битва».
Раненый унтерштурмфюрер пришел для опроса точно в установленное время. Комната моментально наполнилась запахом лекарств и его пота. Руки офицера и левая часть туловища были плотно забинтованы. Пройдя за пригласившим его для беседы по коридору, и очутившись в комнате возле невиданной им электрической техники, офицер в нерешительности замер на пороге.
– Впечатляет? – Обернулся к нему Винклер, замечая, как унтерштурмфюрер округлил глаза и заметно ссутулился. – Не переживайте на этот счет, – продолжил Фридрих. – К счастью все эти лампочки и пленки на бобинах припасены не для вас. Просто здесь, в этой комнате, можно не переживать за лишние уши. Проходите, Карл, садитесь…
Гауптман поставил в центр аппаратной табурет, и унтерштурмфюрер, потупив взгляд, медленно прошел вперед и сел на отведенное ему место.
Сидеть так ему было неудобно. Как видно он больше привык лежать, но это только добавляло веса на чашу скрытого давления со стороны Винклера. Что ж, для начала беседы этого было вполне достаточно, теперь следовало слегка ослабить хватку.
Фридрих взял со стола картонную папку и, открыв ее, произнес:
– Прежде, чем мы начнем беседовать, должен вам сказать, что наше ведомство с большим уважением относится к полевым войскам СС. Итак, – побежал глазами по тексту гауптман, произнося вслух прочитанное, – Карл-Хайнц Феллер, унтерштурмфюрер второго полка добровольческой мотопехотной дивизии «Викинг», командир взвода…, служите в пятом истребительно-противотанковом дивизионе СС. Зарекомендовал себя…, ну тут все понятно. Других ребят у вас не держат. …Закурите Карл?
Винклер потянулся к карману с сигаретами, но Феллер отрицательно замотал головой.
– Не хотите? – Застегнул обратно карман Фридрих. – Или из протеста?
– Нет, кг-м, – откашлялся унтерштурмфюрер, – не удобно сейчас возиться с сигаретами, руки очень болят. Да и привык я уже за последние дни без курева, итак в палатах дышать нечем.
– Это точно, – согласился Винклер, – но здесь, в аппаратной, неплохо, хотя и застеклено, впрочем, – шагнул он к окну, – я могу открыть.
– Откройте, – согласился Карл, – две недели стоит просто адская жара. Здесь что, совсем не бывает дождей?
– Бывают, – с трудом открывая рассохшееся окно, ответил через плечо Винклер, – я только сегодня приехал …с запада, там два дня бушуют страшные грозы. Глядишь, и сюда докатятся. Ну, что же, – подвинул стул и сел напротив Феллера гауптман, – побеседуем?
– Попробовал бы я отказаться. – Криво улыбнулся унтерштурмфюрер, впиваясь глазами в серебряный, обвитый вокруг пуговицы погона шнур собеседника. Эта деталь говорила о том, что гауптман «полевик», он не был штаб-офицером. – Мне нечего таиться, – задумчиво добавил офицер СС, – но вы, как видно, для того только