будут учиться всем премудростям службы.
Сейчас комиссар Самохин думал про себя, уцелел его товарищ по партии и сослуживец гальванный унтер Петрухин в кровавой круговерти революционных событий или работу на флотилии придется начинать с нуля. Да и сам Петр Сергеевич никогда не думал, что снова придется вернуться на «Аскольд». Но партийное поручение – это как приказ, и хошь не хошь, а его надо выполнять.
Третьим человеком в кожаной тужурке был «товарищ Антон», сотрудник ведомства товарища Дзержинского. В прошлой своей партийной жизни Антон Иванович Рыбин занимался выявлением провокаторов охранки, засланных в партию. Кое-кого из предателей приходилось отправлять на тот свет. Грязная работа, но без нее никак. На Мурмане он должен был стать помощником и правой рукой каперанга Алексея Константиновича Петрова. Если бывшему военно-морскому агенту в Скандинавии (читай, почетному шпиону), действующему под дипломатическим прикрытием, было поручено наладить разведывательную работу на Русском Севере, то перед Антоном стояла более трудная задача. Он должен был бороться с «контрой»: казнокрадами, саботажниками, и теми, кто, прикрываясь ультрареволюционными фразами, пытался оторвать Мурман от России.
В расплодившихся как кролики ревкомах окопалось немало идейных собратьев «иудушки Троцкого». Хватало в них и обычных уголовников, которые, прикрываясь трескучей революционной фразеологией, занимались банальным грабежом. Чтобы все сразу поняли, кто в доме хозяин, Антону обещали помощь. Целая рота морских пехотинцев, дислоцированных на постоянной основе на кораблях Особого отряда, сразу по прибытии перейдет в его оперативное подчинение. Мурманск – не Питер, и такого количества прекрасно обученных бойцов вполне хватит, чтобы в случае чего вычистить город от всей нечисти – примерно так, как это произошло недавно в Петрограде. В дальнейшем перед Рыбиным была поставлена задача с помощью морпехов сформировать на Мурмане из железнодорожных рабочих и местных жителей бригаду Красной Гвардии для охраны революционного порядка.
Были у ограды Таврического сада, как водится, и провожающие: в их число, кроме адмирала Бахирева, входили друзья и сослуживцы отправляющихся в дальнее путешествие.
И вот с начавшего светлеть утреннего неба на площадку Таврического сада опустилось ревущее винтами винтокрылое чудовище. Наступил час расставания. Но сначала всем присутствующим (кроме тех, кто знал, что должно произойти) понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя от удивления. Из раскрытой двери приземлившегося винтокрылого аппарата, придерживая руками свои широкополые шляпки, вышли экс-императрица со старшими дочками, и с ними – мальчик Алеша, который год назад был известен всей России как цесаревич и наследник российского престола. Бодрый вид парнишки говорил о том, что он изрядно поправил здоровье, и теперь уже нет нужды следить за каждым его шагом. Впрочем, для отрекшихся от власти Романовых все это было уже сугубо