создал «Ассоциацию художников Калмыкии». Сколько было энтузиазма в его действиях поначалу, но потом он стал неотвратимо угасать. Художники, не ощутив поддержки, сникли. Помню, когда популярный журнал «Юность» опубликовал картину Кикеева «Счастье», все художники Калмыкии воспряли духом. Оказалось – напрасно. Худфонд распался.
Кстати, о «студебеккере», приносящим беду, мне рассказал он, Очир Кикеев – очевидец этого случая. Это он мальчик, игравший в альчики.
Слово о Константине Сангинове
Костя был самым молодым выпускником калмыцкой студии Ленинградского театрального института. Он ушел в предпоследний день октября 2011-го, на пороге 70 лет…
Считается, что 70 – возраст солидный. Но солидным Костя не был никогда. Ни внешне, ни внутренне. При нашей самой первой встрече я опросил: «Ты после третьего класса в институт поступил?». Он, помнится, обиделся. Уж дюже молодо выглядел. Потом более 50 лет мы с ним дружили. Я вспоминаю его добрые и слегка ироничные глаза. В кино он снимался под именем Хонгр Сангинов. Шариф в фильме «Осада» (1977 г.), Фазылов в «Человек меняет кожу» (1978 г.), «Летучий голландец» (1990 г.), в эпизодах «Лошади под луной» (1979 г.). Проработав 5 лет в Калмыцком драматическом театре, он ушел на телевидение режиссером.
Сангинов был натурой вездесущей и творческой. Ему нужны были препятствия, чтобы их преодолевать. Он любил остроту, терпеть не мог cерости будней. А после преодоления очередного барьера, как и все люди творчества, мог удариться в праздную жизнь. Он частенько заходил ко мне домой. В последнее время был чем-то озабочен. Что-то его угнетало. Возможно, увольнение с работы в связи с сокращением штата. На Калмыцком телевидении он был одним из немногих корифеев своего дела. И кажется, его могли бы не сокращать. В порядке исключения. Но молодое начальство решило иначе и наверняка об этом не жалеет.
После вынужденного ухода с телевидения он потерял вкус к жизни. Казалось, ему перекрыли жизненно важный клапан, и он стал задыхаться. Без творческой работы как без глотка свежего воздуха.
Однажды, еще в студенчестве, Сангинов спросил у меня, как «пробить» себе стипендию. Я шуткой посоветовал ему написать заявление на имя проректора Клитина. Такого примерно содержания: «Дорогой Станислав Сергеевич! У меня старенькая мать, много братьев и сестер, жить не на что, прошу поставить на cтипендию». Костя, по простоте своей душевной, написал всё слово в слово и отнес заявление проректору. Тот его, говорят, выгнал, возмутившись за «дорогого». Но стипендию позже всё-таки назначил.
Телевидению Калмыкии Сангинов отдал более 30 лет. В годы его работы оно было другим. По-человечески более теплым и искренним. Трудились на телевидении настоящие романтики и энтузиасты своей профессии. Таких там нынче не осталось. А ещё Костя был талантливым музыкантом. Если бы он в этом увлечении был более серьезным, то стал бы хорошим композитором. Об этом