отпугивал каждого идущего мимо. Я всё продемонстрировал: и очки, и поочерёдное поднятие бровей с подозрительным взглядом, и бесконечное перемещение товара на прилавке, и скрюченную фигуру, снующую вокруг вещей, выложенных на продажу. Всё. Всё, да не всё. Вспомни, как именно ты, прослушав замечания Софии Ефимовны в мой адрес, растолковывал мне, что я мог бы улучшить. И ты мне лично разжевал мысль, почему и зачем мой герой себя так ведёт на рынке, продавая свой собственный товар. Я поставленную перед нами задачу выполнил правильно. Как и ты сейчас, сидя в образе деревенского паренька и точно повторяя авторский текст. Но зачем ты здесь и что между вами случилось, ты как будто не понял, не услышал, не прочувствовал. А ведь ты можешь это понять. Я знаю, что можешь.
И Вико ещё раз задумавшись, кусая кулак, сдвигал мыслями брови. Но Мира и Женя не успели и рта раскрыть, как Вико удивил их идеей. Мизансцена та же: Мира сообщает теперь уже бывшему возлюбленному о своём желании расстаться, отвернуться друг от друга с возможностью в любой момент разойтись физически. Вико достал сигарету, спички и протянул их Жене, чтобы тот, услышав признание Миры, отвернулся и, желая осмыслить услышанное, закурил:
– Это поможет тебе обдумать то, что произошло. Каждое твоё слово – это одна затяжка. Понимаешь? Втягиваешь дым так долго, как будто что-то вспоминаешь. Словно пытаешься угадать, как правильно говорится то или иное слово, что хочешь сказать ей. Чтобы стало понятно, как тебе трудно что-либо сказать вслух после её «я ухожу». Ты понял?..
11
Вико прерывисто дышал. Губы его были приоткрыты, словно дышать он мог только через рот. Обе руки его лежали вдоль тела. Глаза были закрыты. Жене вдруг показалось, что всё это великолепная игра Вико или проба себя как актёра в неизвестном сценарии. Да всё, что угодно, но понарошку. Правдоподобное, в духе Вико, натуральное, прочувствованное выступление.
Бесцветным леденцом казалась холодная дорога и совершенно не сладкой ватой гроздилось облаками небо.
– Ты переигрываешь, Вико! – невнятно попытался пошутить Женя сквозь бурлящие от плача слюни. Он непривычно выразил ударение на «Ви».
Вдруг донёсшийся откуда-то сзади мужской голос попросил Женю отступить от лежащего друга как можно скорее. Это были врачи «Скорой».
Женя не сразу подчинился просьбе, пребывая в какой-то прострации и из-за потока слез не видя говорившего. Не мог он чётко разглядеть и то, что происходило вокруг. Но пока один из прибывших врачей измерял пульс пострадавшего, а медсестра копошилась в саквояже с алым крестом в белом кружке, чьи-то крепкие руки уже поднимали Женю с колен и отводили к общей толпе людей. Рассмотрев перед собой лицо Миры с дрожащими скулами и плотно сжатыми губами, он прижал её к себе, как ребёнок – любимую игрушку, чтобы снова заплакать.
Врачи колдовали над телом Вико недолго. Спешно сделав несколько уколов, они привели его в чувство.
– Что с ним? Что теперь будет? Мы должны сообщить в театр, – вопрошала фельдшеров «Скорой» Мира.
Но