стенке голыми руками.
– Но она, по-моему, не благоволит никому сейчас? Ты же говорил, что Марта неприступна.
– И переменчива. Сегодня у нее никого нет, а завтра ее не остановит даже то, что Мопс по мальчикам.
– Ясно. А ты не пробовал с ней поговорить об этом?
– Она четко дала понять, что мы просто друзья, и все разговоры ни к чему не ведут.
Он затушил бычок, яростно втоптав его ногой в землю, и ушел в туалет. Я вытащил еще одну сигарету из пачки, повертел ее в руках, и засунул обратно. Воздух хранил дневной зной, но дул прохладный ветер и дышать стало намного легче, вокруг суетились торговцы различной снедью, бродили парочки, откуда-то доносились звуки музыки, живот настаивал на том, чтобы я вернулся внутрь и прикончил свою порцию жареного риса. Но мне хотелось сохранить этот момент в памяти. Я жив, где-то на другом конце земли, так далеко от дома, и так близко к цели путешествия. У меня появились друзья, и, возможно, совсем скоро я найду то, что хотела найти Кора. Или даже нечто большее. Желудок свело от волнения и радости, я представил себе небольшой дом на побережье, тихий зеленый уголок на террасе и легких джаз, доносящийся из глубин моего бунгало. Только Коры рядом не будет. Я буду там один. От этой мысли внутри все похолодело. Я попытался воскресить в памяти корины руки и лицо, но она расплывалась и ускользала от меня, превращаясь то в Энгу, то в Марту, то в полячку, с которой я познакомился в Пекине, и которая просила, чтобы я обзывал ее каким-то странным польским словом, пока она извивалась на мне в нелепых акробатических позах. И снова Марта.
– Ну уж нет. Не хватало мне нарваться на праведный гнев Клюквы, – я стукнул кулаком по столику, и тот перекосился. Я сделал вид, что не имею к этому отношения, отошел и закурил, пытаясь отогнать глупые мысли.
– За что это Клюква должен на тебя гневаться? – Реми тоже подкурил и встал рядом со мной. – Если ты запал на Марту, то одумайся, пока не поздно. С такими вещами не шутят.
– Ни на кого я не запал.
– Тогда в чем дело?
– Сам не знаю.
– Хочешь поговорить?
– Скажи мне, с чего ты взял, что я хороший человек?
– Интуиция. Я чувствую людей. Уже объяснял.
– Типа магический дар? И зачем я вам понадобился?
– Нет, просто чутье. Ты нам не нужен. В смысле, нет никакой секты, или тайной миссии, которую мы собираемся возложить на тебя. Но мы нужны тебе. Я поехал путешествовать, потому что знал, что на свете очень много добрых и светлых людей, но они блуждают во тьме, борются со страхами и одиночеством. И я хочу им помогать.
– Значит, это и есть конечная твоя цель – осчастливить всех на свете?
– Только тех, кому это нужно. Я верю в людей, и не верю в страдания.
– Ты боишься тишины, Реми?
– Иногда.
– А я – постоянно. Кто-то боится темноты, или высоты, а я – тишины. Из нее рождаются самые страшные образы и фантазии. Когда вокруг тихо, начинает казаться, что ты уже умер.
Реми вздохнул и потушил сигарету.
– Поэтому мы и нужны тебе. Как ты умудрялся путешествовать