Вероника.
– Он что, бандит был?
– Видать, бандит.
– А кто убил-то?! Московские, что ли?!
– Всё тебе знать надо! – в первый раз возмущение девушки прорвалось сквозь страх и смятение.
– Ты не дерзи мне, а то сейчас мигом выкину на улицу! Там тебя Саид и подберёт!.. Так кто убил-то?!
– Тот, второй, – ответила Вероника, негодуя внутри по поводу допроса, который был совершенно неуместен.
– У-у-у, по нему и не скажешь! Худой, щуплый! Он что, тоже бандит?! – удивился армянин.
– Он дурак! – со злостью ответила девушка. – Слушай, давай позже ты мне допрос устроишь! Иди, договаривайся насчёт машины, и айда в поезд, он уже скоро отчалить должен! Опоздаем – на своей колымаге меня в Сумы повезёшь! – Вероника почувствовала, что страх постепенно утихает в её душе, уступая место возмущению. Уже и кавказцы почему-то не казались такими страшными, как поначалу, может быть, от того, что всё как будто бы уладилось.
– Ладно, лежи здесь тихо! – приказал армянин. – Я пошёл!
Дверца захлопнулась. Шаги стихли, и Вероника снова осталась одна.
Теперь она мучительно раздумывала, как бы поскорее отделаться от этого незваного гостя. Она так и прозвала его про себя почему-то – «гость».
Ей вовсе не улыбалось привезти у себя на хвосте на родину этого наглого армяшку.
Они ей всегда не нравились. Чужой народ, неруси! К тому же, спекулянты! Сами ничего не выращивают, а только торгуют мандаринами да персиками, что везут с Крыма на своих «копейках» с усиленными рессорами, которые используют как грузовики, нагружая машину тонной фруктов. Там за бесценок скупают прямо в колхозных садах, здесь втридорога продают. И цену не сбавляют, даже если товар портиться начинает, – тогда его просто выбрасывают!
И, надо же, ей в Москве с «чуреком» вплотную пришлось столкнуться! Да ещё с ней в Сумы поедет! Вот наглые эти «чурбаны»!..
«Тьфу! – Веронике стало противно так, что она сплюнула на пол, вдруг представив себе, что придётся, наверное, ещё и целоваться с этим «черномазым». Её едва не стошнило. – Тьфу, мерзость какая!»
Только теперь до неё вдруг дошло данное Гарику обещание. Его наглое «неделю буду драть тебя как сучку!» резануло слух, но только сейчас, когда оцепенение от страха отпустило, до неё стал доходить подлинный смысл этой фразы.
«Вот влипла!» – с досадой подумала девушка.
Ну, разве она могла себе представить, что всё обернётся так скверно и гадко? Она-то думала что?! Самым главным ей казалось – удрать с гостиницы!
А что получилось?! Ну, удрала она! Ста долларов, припасённых на всё – про всё, не то что бы на все её планы, – не хватило даже до дома добраться! И вместо свободы, что?!.. Она стала вдруг ни с того, ни с сего, – сама не заметила как, – рабыней какого-то наглого армяна!..
Веронику снова передёрнуло от омерзения. Она не могла даже поверить в то, что всё это происходит с ней. Не с кем-нибудь, а с ней! Этого вообще не должно было с ней произойти! Пусть с кем угодно другим, – да только не с ней!
Сомнений теперь было всё меньше.