в ожидании чего-то очень коварного и душетрепечущего, чего-то того, что заставило её снова колотиться от страха и ужаса. Но шоу Медведчуков имело свой сценарий: неповторимый, необъяснимый, непредсказуемый. Когда маэстро сделал последний жест дирижёрной палочкой, на сцене, откуда ни возьмись, появился снежный вихрь. Распиленные части гроба собрались, как конструктор, воедино, и предмет стал вращаться всё стремительней, всё быстрей и быстрей по часовой стрелке до тех пор, пока его очертания не стали расплывчатыми. Через минуту обороты вращения гроба стали замедляться, и он остановился полностью. Фокусники поставили ящик для покойницы в вертикальном положении, открыли демонстративно три его секции – он оказался пустым, чистым, без малейших признаков повреждения.
Из зала послышался удивлённый голос: «Ух, ты, вот это тема!» И другой скептический голос вскрикнул: «Да фигня всё это! Чудеса фотонной голограммы – и не более».
– Кто хочет добровольно проделать в нашем ящике этот трюк? Пожалуйста, не стесняйтесь, – саркастично обратился в зал маэстро.
– А куда делась невеста? – поинтересовалась одна любопытная зрительница.
– Невеста? – задумчиво спросил себя дирижёр. – Он трижды постучал по гробу, закрыл все его крышки и повелительным тоном позвал свою ассистентку: – Наталья, тебя хочет видеть публика…
В это мгновение три секции гроба распахнулись одновременно, как двери с потустороннего мира, и из него вышла целая и невредимая невеста, сохранившая свою чертовскую сексапильность. Её свадебное платье имело очень глубокий разрез – от низа к верху, – что давало возможность зрителям, особенно мужчинам, рассмотреть её стройные красивые ножки в ажурных колготках на подтяжках и не менее соблазнительные, кружевные трусики, едва прячущие её сокровенное… Невеста сделала несколько танцевальных движений, пируэт и низко, почтительно поклонилась зрителям. Шквал аплодисментов на неё обрушился, словно цунами. Но восторженная публика тем самым внесла, сама того не подозревая, неясность в шоу: то ли зрителям понравилось само представление, то ли они по достоинству оценили привлекательную «неверность» невесты.
– Прошу прощение за задержку – очень много заказов, – извинился официант перед журналистом. – Он достал, нервничая, из кармана своей белой рубашки блокнот с ручкой и почтительно его спросил:
– Что будете заказывать господин?
– Мне?.. – задумался Калиновский, – мне, пожалуйста, гм… Мне двести грамм текилы. Нет, лучше графин водки, – передумывает он в последний момент, – вареники с тигровыми креветками, салат «Греческий» или «Цезарь» без всяких там покойничков и кровавых Мэри. Вы меня понимаете, да?
– Да, господин, я вас прекрасно понимаю. Это всё?
Калиновский немного замялся, задумчиво посмотрел в меню, как будто бы упустил что то из виду, и уже было открыл рот, но его буквально на секунду опередил гарсон:
– Возможно,