ответила я и крепко пожала ее.
– Идем, Мира. Нам пора, – сказал он и потянул меня в сторону выхода.
Я непонимающе уставилась на Дариуса.
– Идите с Тароном, Мира. Сегодня он ваш учитель, – пояснил бармен.
Я повиновалась и вышла вслед за парнем в коридор.
– Скажи-ка, а ты на самом деле ничего не помнишь из своей прежней жизни? – поинтересовался рыжик, с интересом разглядывая меня пока мы ехали в лифте.
– Правда, – обреченно кивнула я. – Ничегошеньки.
– Очень интересно… – задумчиво протянул он и тут же, безо всякой подготовки, выдал мне прямо в лоб. – А как ты умерла, помнишь?
– М-м-м…Меня убили, – я на мгновение замялась и поежилась, не желая снова погружаться в болезненные воспоминания и делиться этим личным переживанием с малознакомым человеком. Или не человеком. Я пока еще смутно понимала, что представляют из себя здешние обитатели.
– Значит мученица, – неожиданно вынес вердикт мужчина и добавил. – Странно, что тебя определили именно на эту работу. Обычно, таким как ты чего попроще дают.
– А что, быть помощником судьи тяжело? – насторожилась я.
– Ну вообще-то, работенка не из приятных, – пожал плечами Тарон, но пускаться в объяснения не стал.
– Почему? – я начала потихоньку сомневаться в правильности своего решения.
– Узнаешь, – загадочно ответил тот.
Когда зеркальная кабина плавно остановилась и двери открылись, мы вышли из лифта и задержались на мгновение в холле возле часов.
– Ну что, готова? – с загадочной улыбкой вопросил Тарон.
Мне хотелось бодро по-пионерски кивнуть, но правда состояла в том, что неизвестность всегда пугает. Даже после смерти. Поэтому, я не стала юлить и выбрала правду.
– Не знаю, – честно призналась ему я.
– В таком случае, считаем, что да, – расхохотался он и достал из кармана какую-то видавшую виды бумажку.
Пробежав по строчкам глазами, он схватил меня за руку и щелкнув пальцами, торжественно произнес:
– Итак, начинаем наш урок!
В то же мгновение мир вокруг меня исказился и «поплыл», преобразовываясь в нечто иное. Через секунду мы оказались где-то в совершенно незнакомом месте, на берегу мелкого грязного ручья возле покошенного полуразвалившегося сарая. Из открытой болтающейся на одной петле двери, раздавались тихие протяжные полные страдания стоны.
– Джахар Огренч, – пояснил Тарон, заходя внутрь первым. – Сорока восьми лет, семьи нет, бездомный. Умирает от ранения ножом в живот. Перед смертью совершил ограбление.
Немного замешкавшись, я неуверенно последовала за учителем. В воздухе сарая висел тяжелый специфический запах крови. Запах мед и сахара. Пошарив глазами по окружающей убогой обстановке, я уставилась на грязного заросшего мужчину, ничком лежащего на земле. Он хрипло стонал, прижимая немытые руки к ране, а под ним медленно растекалась липкая красная лужа.
– Мира, – обратился ко мне Тарон и, дождавшись, когда я подниму глаза, продолжил. – Мы явились сюда для того, чтобы забрать