временем холод тисками продолжал охватывать меня, а в сердце кольнула острая пронзительная боль, словно в него вонзили раскаленную спицу. Вскрикнув, я с испугом прижался к стволу дуба и замер в ожидании новой напасти. Прошло с минуту. Ощущение сильного страха не проходило, наоборот, увеличилось и пронзало насквозь парализующими колющими разрядами. Между тем приступ усилился. В голову вонзились тысячи ледяных игл, как будто ее погрузили в сосуд с жидким азотом, а через мгновение сковало грудь, словно на нее опустили свинцовую плиту. Мне стало совсем плохо… дыхание было тяжелым и прерывистым, в глазах запульсировали огненные круги, и напоследок мой мозг с дикой болью взорвался на мелкие осколки. Я попытался закричать и… отключился, а потом увидел его…
***
Большая зелёная лягушка умоляюще и с надеждой смотрела на меня, она судорожно отталкивалась тремя лапками от земли, пытаясь высвободить четвертую из пасти громадного черного ужа, медленно и смачно засасывающего ее конечность, казалось, садист-гурман наслаждается предсмертными конвульсиями жабы.
Господи, это же тот самый уж с рубцом на спине с Оленьего озера! Как он тут оказался?! Это сон? Бред? Глюк? Я не мог, будто был под гипнозом, отвести взгляд от ужасной сцены, а ватные обездвиженные ноги не подчинялись моей воле. Сконцентрировавшись, предпринял еще одну попытку бежать, но безуспешно, так как меня просто парализовало. По моему лицу лились холодные струи пота, сердце било барабанной дробью, а голову я просто не ощущал, так как она после дикого приступа боли превратилась в чугунную сферу.
«Беги, Майкл, беги! – звучал голос у меня в голове, но мое туловище, несмотря на призыв, продолжало безвольной статуей созерцать за кровавым пиршеством. – Беги, Майкл, беги!»
Гад тем временем почти полностью заглотил лягушку, теперь из его пасти торчала лишь обезумевшая мордочка с двумя вытаращенными глазками. Пресмыкающееся сделало последнее засасывающее движение, и жаба, на прощание жалостливо квакнув, исчезла в ненасытной утробе. Внезапно уж прямо на глазах увеличился до исполинских размеров анаконды и, извиваясь, пополз в мою сторону.
«Беги, Майкл, беги от дьявольского отродья! Беги!» – вновь зазвучал голос, и я узнал его, он принадлежал батюшке Захарию.
В этот миг гигантский змей кольцами обхватил мое туловище, сжимая его до хруста в ребрах, затем надо мной зависла голова монстра размером с приличный чемодан. Глаза его, я хорошо запомнил, изучали меня с ироничным нескрываемым интересом, как будто гад был мыслящим существом. Раздвоенный метровый язык бесцеремонно ощупал мое лицо, а потом людоед раскрыл страшную огромную пасть и стал медленно, хлюпая и причмокивая, засасывать меня с головы, словно макаронину в соусе бешамель. Я дико заорал от ужаса… и очнулся.
Мое сердце выскакивало из груди, как будто желало навсегда покинуть беспокойный организм. Тело продолжал сковывать ледяной кокон, а голова