сказал Герман, заметив мой сочувственный взгляд, – только не подумайте, всегда желанный гость, что это и есть та история, ради которой я позволил себе завладеть вашим драгоценным вниманием.
Верно, вино подействовало на него, потому что в его речи появились обороты, свойственные людям с «прошлым». Чтобы потешить самолюбие и вызвать к себе интерес, они нередко обнаруживают склонность к «литературщине». Сосед мой также не удержался от соблазна.
– Не раскрываю всю подноготную и пропускаю психологию, связанную с пошлейшим событием в жизни мужчины – наставлением рогов, не взываю и к сочувствию, рассказывая о «страданиях», которые, разумеется, имели место. Все это уже предмет глубокой древности. И, кстати, чтобы не мучить вас напрасно загадками, скажу, что супруга моя, с коей я в разводе, навещает меня регулярно и, можно сказать, поддерживает материально. Только отмечу как факт: страдал и не спал ночами. Вино не помогало, и приходилось прибегать к снотворному. Рассудите сами: иначе нельзя было исполнять обязанности руководителя организации, насчитывающей к тому времени уже более двухсот офисных служащих, не считая тех, кто не числился в штатном расписании.
На работе я теперь засиживался допоздна. Мне и раньше покойнее работалось, когда все уходили, а уж теперь и тем более возвращаться домой было противно. Работал, пока это не становилось уже неприличным: ведь все – от офисных работников до охраны – понимали причину такого самоотверженного труда. Партнёр мой по тем же основаниям сидел в одном из структурных подразделений и в головном офисе появлялся лишь в случае крайней необходимости. Мы общались нарочито «по-деловому». Я даже сам иногда звонил ему по какой-нибудь надуманной причине, будто ничего не произошло. Это не выглядело секретом, но полностью управлять собой я, конечно, не мог: вёл себя так, как многие мужики в моем положении. Товарищ принимал участие в этой неудобной для каждого из нас игре. А что нам было делать? Делить бизнес и расходиться? Раздел бизнеса – операция непростая, требующая трезвого подхода, причина же раздела – психологически крайне неудобная.
В таком кошмаре прошёл месяц. Не знаю, как я выдержал. Спасало меня пресловутое мужское самолюбие, не позволявшее раскисать, и работа, требовавшая постоянной отдачи. Так вот, еду я как-то вечером с работы (часов девять было уже) – и на троллейбусной остановке, в девушке, стоявшей со множеством пакетов из сетевого магазина, практикующего доступные цены, узнаю нашу сотрудницу – Варю Орлову. Кажется, из отдела бухгалтерии. Те, кто работает с клиентами, чаще попадаются на глаза начальству, а отдел бухгалтерии – это такое, знаете, особенное место, куда вход праздным людям заказан. Там, не на глазах у любопытствующих, в тиши, совершаются операции, истинный смысл которых известен лишь директору и главбуху. Сидеть, правда, в случае чего полагается лишь директору.
Герман пошутил скорее по традиции, мимоходом.
– На остановке –