я теперь понимаю, именно это и объясняет случившееся с твоим братом, так же, как и объясняет письмо, которое ты сейчас прочитал?
– Позволь, я уж закончу излагать известное мне, и уж тогда делай выводы, уважаемый. Так вот: книги, в которых были записаны знания, постепенно перевели и записали на других языках. И знания передаются из поколения в поколение. Но не может один человек постичь всё. Поэтому разные хранители хранят разные знания. Одни – о движении небесных сфер, о звёздах и исчислении лет – это очень сложное знание! Другие – о проведении математических вычислений, третьи – о свойствах различных веществ и естественных законах окружающего мира…
– Так сколько же всего посвященных?
Тамир Нарсуф помялся, а затем покачал головой:
– Это не имеет непосредственного отношения к тому, о чем я говорю. Пусть это останется несказанным. Не в этом дело. Какая-то часть знаний неизбежно утратилась. У нас ведь была лишь малая часть древних записей! А, помимо того, чтобы передать знания, нужно их постичь в полной мере! Нужно не просто зазубрить некие истины, но и понять их! А только аргуны понимали всё, о чем там написано! Поэтому постепенно многие вещи стали нам непонятными, многое забылось. Кто-то хранил знания, а мои далёкие предки – они их добывали. Еще мой пра- пра- пра… я не знаю, сколько раз надо произнести это «пра» – прадед занимался розыском древних вещей, именуемых ныне артефактами, и старался понять, что они из себя представляют, для чего были нужны и как их можно использовать. Разумеется, совместно с хранителями других знаний.
– То есть сначала всё забыли, а теперь пытаетесь вспомнить, – задумчиво произнёс Дюк.
– Ты несправедлив: забыли далеко не всё! Но – да! – многое. Вот, погляди, например! – Тамир широким жестом указал на горящие под потолком светильники. – Никто не знает, что заставляет их светиться. Мы не знаем, как они устроены, но нам это не мешает их использовать! Понятно лишь, что в этих лампах, внутри, заключен некий источник света. И за те сто с лишним лет, что они тут висят, свет, как говорят, не стал тусклее!
Дюку сразу припомнился непонятно откуда берущийся свет в подземелье, в котором был найден дневник пропавшей экспедиции.
– И вот, некоторое время назад, а если точнее – когда еще молод был мой дед, тот самый, при котором один бестолковый погонщик мулов увидел хоровод теней и рассказал об этом людям, Посвященные обнаружили, что есть и другие охотники до древних артефактов. А кому еще они нужны? Стали осторожно выяснять. И так мы столкнулись с Зер-Харгом. Впрочем, до нас ему тогда дела не было – мы пытались сохранить знания, а его интересовали предметы, которые могли бы помочь ему в осуществлении его замыслов. И совет Посвященных решил, что надо держаться от него подальше – чтобы опять, в случае чего, не навлечь на себя разные бедствия.
– А теперь, получается, ему до вас дело появилось? – сделал вывод Дюк.
– Совсем не обязательно,