фараонов на самом деле отравленный газ в закупоренных гробницах, однако он предусмотрел и это, оставив небольшую щель, не задвинув верхний люк до конца.
На двери висел навесной замок, массивный, но совершенно ржавый. Он сломался как картонный, когда Андрей вдел лом в дужку. Поддев, дверь удалось открыть, не слышно было никакого скрипа, только отваливались и сыпались на пол куски проржавевшего железа. Отравленного газа внутри, видимо, не оказалось. В неясном свете фонаря открылся вид на небольшое помещение, размером с комнату в гостинице. У стен комнаты были каменные скамьи и сундуки с большими навесными замками, русская версия пещеры Алладина. Вдруг раздался как бы тяжелый вздох, и Андрей с ужасом увидел, что земля в только что пройденном проходе стала оползать. За несколько десятков секунд она завалила проход и стала вываливаться в помещение, заставив сбросить оцепенение и отступить к дальней стене. За минуту, грунт дошел до половины комнаты и остановился.
Еще через минуту заваленный пришел в себя. Никто не знает где он. И сверху проход точно никто не увидит. Он невесело усмехнулся – то к чему я так стремился. Даже если сверху видны какие-то следы обвала, никто рыться в них не будет. Оползни частое явление в здешних краях, тем более после таких дождей. Погибнуть рядом с сокровищем, погибнуть от жадности. Какая-то восточная сказка говорит об этом. Или это легенда о Крезе, который умер от голода, потому что все к чему он прикасался превращалось в золото. Мы знаем истории о удачливых кладоискателях, но сколько погибших на одного везунчика? Про них, просто никто не знает. Что писал По о погребенных заживо? Боже, насколько хватит воздуха? Последняя мысль вызвала панику, показалось, что воздуха уже недостаточно. Заваленный выхватил саперную лопатку. За час, рвя мышцы и задыхаясь, он пробился к нижней площадке. Земля была мягкая и влажная. Появилась надежда, что он может вырваться, вроде бы воздуха хватает, удушье это должно быть только психология и тяжелая работа, еще два-три часа и откопается. Раздался еще один страшный вздох, почва залепила глаза, сковала движения, как смирительная рубашка, стала попадать в нос и в открытый в попытке вдохнуть воздух рот, какая ужасная смерть, последняя мысль, и сознание исчезло в кроваво-черном тумане.
Глава 2
Сознание без тела, именно так Андрей ощутил себя. Когда проснулся, не чувствовалось вообще ничего, ни боли, ни других чувств, связанных с телом. Только память, вся прошлая жизнь Андрея Викторовича Трифонова, с особой кристальной четкостью последние минуты и смерть. В начале казалось, что и другие события в жизни помнятся с необыкновенной отчетливостью, лица родителей, друзья, прочитанные книги. Невский проспект, Дворцовая площадь, дом на Варшавском шоссе, где квартира родителей, парк Победы недалеко от дома, все казалось отображалось в памяти с необыкновенной фотографической отчетливостью.