стенах. Обставлено скромно, у узких кроватей высокие спинки. Мальчик с тонким живым лицом и глазами слегка навыкате сидит напротив меня.
– Просыпайся, спящая принцесса, уже поздно, скоро завтрак, а ты еще не одет, не умыт. Данилович будет ругаться!
Джорджи и сам в пижаме. Личность Николая требовала сказать об этом братику и начать пререкания, но я сумел взять на себя контроль и только улыбнулся. Затем встал и начал двигаться скорее на автомате – одел теплые тапочки, оглянулся, мебели действительно немного, но она строго красива, из красного дерева с латунными вставками. Мне всегда нравился стиль жакоб, конечно, такую мебель случалось раньше встречать только в питерских дворцах-музеях. Я сел возле туалетного столика с большим круглым зеркалом. В отражении смотрит подросток с широковатым лицом, выпуклыми глазами, слегка вьющимися ниже ушей волосами. Боже, насколько реально может мозг создавать иллюзию, если болен.
– Ты точно, как барышня, с утра пялишься в зеркало.
– Джорджи, ты уже умылся?
– Нет, я первый.
Мальчишка рванул к двери ванной. Так, а она то у нас общая, придется ждать и точно опоздаю. Мне стало смешно, надо же, даже понимая, что это умопомешательство, я побаиваюсь генерала-воспитателя. Пока Джорджи умывается, с недоверием рассматриваю в зеркале широколицего подростка. Прикоснулся к носу и ушам. Отражение в точности повторило мои движения. Джорджи выскочил из ванной комнаты и стал быстро одеваться. Пора мне. Слава богу, ватерклозет похож на современный, с унитазом и сливным бачком. Намного печальнее было бы приобрести личность Ивана Грозного с тогдашними удобствами, а в этом сне почти современная цивилизация. Сразу удалось определить свою зубную щетку – синяя. Она слишком жесткая, наверное, из натуральной щетины кабана, чистить зубы надо осторожно, чтобы не поранить десна. Ванна цинковая в деревянном корпусе, над ней душ, по два медных крана для горячей и холодной воды в ванной и раковине. Черт, а горячей то воды нет, как в советской коммуналке. Надо будет приказать прислуге нагреть вечером воду. Отопление во дворце еще печное, отец только планирует поменять его на калориферное как в Аничковом. Мама очень настаивает на ускорении этих работ, так что скоро будет комфортнее. Не могу одновременно думать, как я и Ники. Получается будто одна личность захлестывает другую. Мыло похоже на советское детское, особого аромата нет, но вполне приемлемо. Вымылся кое как холодной водой, причесался и тут из спальни раздался хорошо поставленный командный голос:
– Доброе утро Георгий Александрович, что случилось, почему вы не в столовой? Завтрак уже подан.
– Ники еще прихорашивается в ванной!
Я быстро вышел из ванной.
– Доброе утро Григорий Григорьевич, извините за опоздание, через пять минут буду готов.
Быстро скинув пижаму, начал одевать полукальсоны и матросский костюмчик. В глазах стоящего в дверях генерала