у Мэтта:
– Что ж ты не подойдешь посмотреть?
– Подойду.
Он поставил на землю Бо, и та заковыляла к воде. Мэтт сказал:
– Ложись, Бо. Ложись, как Кейт, и смотри на рыбок.
Бо взглянула на меня и уселась на корточки со мной рядом. На ней было легкое голубое платьице, а из-под юбки свисал подгузник, и когда она садилась, он доставал до земли, и казалось, будто у нее огромная задница.
– Не умеет Люк подгузники надевать, – сказала я. Тетя Энни вызвалась сама переодевать Бо, но Бо ей не далась, и Люк с Мэттом по-прежнему переодевали ее по очереди.
Мэтт ответил:
– Спасибо на добром слове, подгузник ей надевал я и этим горжусь.
Он улыбнулся, но когда я посмотрела ему в лицо, глаза его не смеялись. Я вдруг поняла, что больше не вижу в нем счастья. Настоящее счастье куда-то ушло, осталась лишь видимость, ради меня. Я поспешно от него отвернулась, уставилась в воду. Тревога и ужас, дремавшие в сердце, проснулись, хлынули наружу потоком. Я, глядя на пруд, постаралась их запереть внутри.
Вскоре Мэтт прилег рядом с Бо, так что она оказалась между нами. И сказал:
– Смотри, какие рыбки, Бо. – Указал на воду, и Бо уставилась на его палец. – Нет, не туда, ты в воду гляди. Видишь, там рыбки?
Бо закричала:
– У-у-у-ух! – Встала и запрыгала, вереща от восторга, и рыбы попрятались, будто их и не было. Бо, перестав скакать, посмотрела в воду, потом, с удивлением, на Мэтта.
– Всех рыбок распугала, – сказал Мэтт.
– Нету рыбок! – крикнула Бо. Она не поверила, расстроилась, личико сморщилось, из глаз покатились слезы.
– Хватит, Бо. Просто не шевелись, и они вернутся.
Бо недоверчиво покосилась на Мэтта, сунула в рот большой палец, но все-таки присела на корточки. Мэтт занимал ее разговором, чтобы она не шумела, и наконец минуту спустя подплыла небольшая колюшка.
– Вот она, – шепнул Мэтт.
И Бо обрадовалась, вскочила, наступила на свисавший до земли подгузник и плюхнулась в воду.
По дороге домой на железнодорожных путях мы встретили Мэри Пай с полными сумками продуктов. Ферма Паев была сразу за прудами – вообще-то и земля, где находились пруды, принадлежала им, – а по путям до лавки Маклинов идти было ближе, чем по дороге. Мэтт, завидев Мэри, замедлил шаг, и Мэри тоже, а потом и вовсе остановилась, дожидаясь, когда мы подойдем.
– Привет, Мэри, – сказал Мэтт, усадив Бо на плечах поудобнее.
– Привет, – робко отозвалась Мэри. И посмотрела вдаль, в сторону фермы, как будто вот-вот примчится разъяренный отец и задаст ей взбучку. Мама однажды обмолвилась, что из всей этой разнесчастной семейки одна Мэри нормальная, но мне она казалась такой же дерганой, как и все Паи. Была она коренастая, крепкая с виду, хоть и бледная, с ореолом тонких льняных волос и большими испуганными глазами. Мэтт знал ее довольно хорошо – или, во всяком случае, давно. Мэри была на год старше, но Мэтт перепрыгнул через класс, и учились они вместе. И часто видели друг друга, хоть и издали, когда Мэтт работал у ее отца.
В