не начав его пить, я уже предвкушала наслаждение. Затем, достав из шкафа спред Nutella, я от души намазала его на срезанные половинки сдобной булочки – неописуемый восторг. Но не успела я поднести одну из половинок ко рту, как на мобильнике появилось: «хочу тебя видеть» и грустный смайлик с разбитым сердцем. Я вернула булочку на тарелку и, обхватив руками свои острые коленки, уставилась на текст. Я подумала, что если он пришлёт ещё сообщение, то я отвечу, а если нет…
– Ты ведь не спишь, – написал он следом.
Я улыбнулась себе, но почему-то опять не ответила. Эка невидаль, наверное, сидит в своем «мерсе» у моего дома и смотрит на светящееся в темноте окна моей квартиры. Хотя я, наверное, должна была бы удивиться тому, что он опять где-то рядом. Поступок, надо признать.
– Я вижу тебя, – появилось новое сообщение.
Это уже слишком, подумала я и стала оглядываться по сторонам.
– Что за шпионские штучки? Только не говори, что ты опять на моём балконе, потому, что тебя там нет, – написала я, привстав с дивана и глянув на балкон.
– «Высоко сижу, далеко гляжу»… – ответил он.
– Как высоко?
– Недосягаемо.
– В смысле…
– Скоро на посадку.
– Не поняла…
– Я в небе.
– Так ты не рядом? – мои мысли, казалось, повлияли на мой текст, в нём явно прочитывалось сожаление.
– А ты ждала меня?
– Ещё чего! (Зевающий смайлик – я вернулась на свой маршрут.)
– А если честно… Признавайся, давай.
– Не дождёшься.
– Чего не дождусь – признания в том, что ждала?
– Не дождёшься, чтобы ждала…
Кажется, это было грубо, но иначе не получалось.
– Я… люблю… тебя…
– Ложь!
Ну почему я не верю ему?
– Любовь не может быть ложью, – написал он.
Никогда не задумывалась над тем, как порой от прочитанного учащается сердцебиение и начинается мелькание разных волнующих сцен в голове. Но ведь это так. Заверяю, как будущий врач.
– Я избегаю прямых определений, а особенно связанных с любовью, – ответила я.
– А я иду к ним навстречу.
– Однако в реальности ты отдаляешься, великий теоретик. (Маленький самолётик и задумчивый смайлик.)
– А ты хочешь, чтобы в реальности я приблизился?
Он выводил меня на откровенный разговор, и это немного пугало меня. Я подумала, что мне надо срочно прекратить писать, пока я не привыкла к этому Демиду. Да и вообще, я не готова к новым отношениям. По правилам хорошего тона мне полагалось пройти все этапы страстей по Кириллу, включая страдания. Но, как я ни силилась вспомнить, по каким именно нашим с Кириллом отношениям я должна была бы сокрушаться сейчас, я так и не вспомнила. Всё теперь казалось опошленным и униженным, и ничего из воспоминаний не казалось дорогим сердцу.