тоже в школу.
И совсем ласково, когда подселенцы – тётка Неонила и её мелкая Маринка – отошли от стола:
– Спи, мы же вместе, – и поцеловала.
Теперь распрямились и спина, и рёбра, и ступни. Но точно ныло внутри на одной почти неслышной ноте. Свет погас, как перестали мельтешить по отсеку. И началась тишина.
Только сейчас она была совсем не тихая. Пум, пум, пум – ломилось в уши. Ш, ш, ш – шло следом. Лариса знала: это стучит сердце. И шелестит по подушке жилка на виске. Но кто-то ещё был снаружи, в коридоре. Неслышно шарил по воздуху ладонями, искал вход в отсек. Зывника у него не было. Мог войти без него. Пум, пум, пум становилось всё быстрей, лихорадочней. Ладони приближались. Стена не защищала. Ладони росли в размерах, делались серебристыми, удлинялись пальцы. Вот стена треснула, посыпались крошки штукатурки. Одна ладонь показалась из трещины. Видно, что она исцарапана и испачкана чем-то…
Лариса вскрикнула и хлестнула по этой ладони одеялом. Уф! В груди частило, как мотор уборщика. Ладони не было, а стена была цела. Приснится же. Никого не было.
Было. Был.
Прямо перед кроватью стоял мужчина. Вполоборота, сутулясь. Похоже, что в нагрудном кармане что-то мерцает, зывник не погасил, наверно. Всклокоченные волосы. Широкие плечи. И самый ужас – длинные руки. Сейчас они… ААААА!
Но крика не раздалось.
– Все пугаются… – сказал мужчина и вздохнул.
– П-привет.
– Привет, – отозвался он слегка растерянным шёпотом.
– Т-ты к-к-то? – всё ещё спотыкаясь на словах, продолжала она.
– Не знаю, – и опять вздохнул. – Дома звали Арик…
– Тебе… кого? И… ты как вошёл?
– Я везде вхожу. А кого… Понимаешь… Это…
– Понимаю. Отвернись или выйди, я оденусь.
Он… нет, это была не улыбка, просто шевельнул уголком рта. Моргнул, кивнул и отвернулся. Она села на постели и проворно влезла в брюки. Потом в свитер.
– А полностью тебя как? С госпаролем?
– Все вы про какой-то пароль. Когда я жил, не было такого.
Чужой мужчина без госпароля – или не хочет его говорить. Схватилась за зывник. «Э»! Человек без госпароля. Адрес. Он смотрел с интересом.
– А дай позырить…
– Он же стандартный. Ща приедут и найдут кого тебе надо… И неча везде входить.
– Лариса, ты? С кем это? – послышался мамин голос.
И включился фонарик. Луч обежал отсек. Пусто. В дверь затарабанили.
– Вызывали? Где посторонний?
– А… э… ушёл уже…
– Ничего не пропало? Даём свет…
Покопались у себя в пульте, шарахнул свет. Тут и Маринка проснулась и захныкала.
– Кто с посторонним разговаривал? Она? А-а, ну конечно, не назвал госпароля. Этакой козявке. Сбой. Ну? Других жалоб нет? Стыдно, население! А то можем вызвать медиков, у них не забалуешь. Вот там