потому, что груз, под который он уже согнул спину души, вместо того, чтобы придавить, распушился облачком и поплыл вдаль по красавице реке), что все они – замечательные ребята, и не только по отдельности, они все уже не сами по себе, они все вместе и все вместе они уже что-то другое…
Было хорошо и так не хотелось возвращаться к облёванному крыльцу, что чуть было сам не попросил повторить.
– Вот он, окский коллайдер… видишь, какая рытва, – обняв Тимофеича за плечи, указывал в сторону Коломны Николаич.
– Да ладно, кому в голову могло прийти такую уйму земли перелопачивать?
– Ну, знаешь, на пирамиды камни таскать тоже непросто было!
– Так то пирамиды.
Николаич посмотрел на начальника не просто без приличествующего субординации уважения, а даже с некоторой брезгливостью, словно говоря: да твои пирамиды – это просто груда камней, если что и могут – только принять-передать, а тут живой поток от живого Солнца к живым… смотри. И тот как будто что-то увидел, но…
– Поехали, Тимофеич, а то мне ещё туда, сюда, опять туда, – вывел его из сладкого ступора Семён. Ребята не отпускали, Николаич не унимался: «На пос-сошок, на ход ноги ему, педальную начальству!..»
В коляску ещё загрузили и полуживого Васю – не дойдёт же сам. «Урал» по глине заюзил, краешком, колесом по травке, выбрался-таки наверх.
Тимофеич обернулся, оторопел: по-над штильной рекой, слегка миражась, двумя кильватерными колоннами шла эскадра морских кораблей – броненосцы, крейсера, миноносцы, чуть сзади – транспорты. Один крейсер был донельзя узнаваем…
Катенька
«Первые шаги в православном храме» – На кладбище – Имена – Поэмка
Не целуй! Скажу тебе, как другу: Целовать не надо у Оки!
М. Цветаева
«Первые шаги в православном храме»
Русь была крещена, но не была просвещена
Н. Лесков
Столовая, куда он сразу и отвёз Тимофеича, находилась на другом берегу Ройки, около Троицкой церкви. Завтрак кончился, НИИПовские, которые из барака, квёлые, дремали внутри ПАЗика, снаружи о чём-то ругались бригадирша Зоя, немолодая женщина в сапогах и комсомольской косынке, и начальник отделения Виктор (Олегович или Игоревич – никак не мог запомнить Семён), этот посмотрел на Семёна, даже не на Семёна, а на мотоцикл, как будто это был не «Урал» а БМВ R75, то есть фашистский. Понятно, о чём ругались: из тридцати пяти – по списку – новоявленных аграриев в автобусе была от силы половина. Да, вовремя подвёз, теперь те двое на него одного. Бедный Тимофеич…
От греха отъехал в сторону церкви, хотел подойти, издалека уткнулся взглядом в табличку на церковных вратах «Склад №3», повернул в сторону реки, на самую стрелку Ока-Ройка. Где-то здесь стояли стапели первого русского военного корабля «Орёл»… Стало грустновато: вот страна! Первый русский военный корабль – хоть бы столбик с табличкой поставили, что уж про памятник говорить. Столб с макетиком, всех дел на сто рублей с обмывом и опохмелкой. Нет! Это ж не коммунисты строили,