телевизором с откинутой головой и широко разинутым ртом. Ядриэль закрыл за ними дверь как можно тише.
Тем временем Джулиан небрежно прошагал внутрь.
– Эй, а по какому поводу? – усмехнулся он, оглядывая груды украшений.
От резкого всхрапа Литы Ядриэль и Марица подпрыгнули на месте. Ядриэль застыл с бешено колотящимся в груди сердцем, но Лита лишь немного поворочалась и вернулась к прежнему ритму. По телевизору шла теленовелла[59].
– Санта Муэрте, – прошептала Марица, прижимая ладонь ко лбу.
– Джулиан, закрой рот! – Ядриэль впился в него взглядом, рассекая рукой воздух.
Джулиан пригнулся, примиряюще выставив руки вперед.
Ядриэль двинулся на кухню, жестом приглашая их следовать за собой.
По маленькой кухне все еще витали теплые запахи корицы, сладкого хлеба и позоле. Рядом с раковиной побулькивала огромная мультиварка. Вся стойка была заставлена подносами с пан де муэрто и разноцветными булочками. На плите стоял большой глиняный горшок с остатками кофе де олья.
Глаза Джулиана расширились, но прежде чем он успел что-нибудь сказать, Ядриэль стрельнул в него взглядом и поднес палец к губам. Джулиан кивнул, пожирая угощения глазами.
– Нет, правда, что за праздник? – спросил он шепотом, точнее, шепотом по стандартам Джулиана, то есть вообще не шепотом.
– День мертвых, – ответил Ядриэль, набирая еду. – Для нас это важный праздник.
– А, вот оно что, – закивал он.
Марица подкралась к плите и заглянула под крышку мультиварки.
– Интересно, а веганам это можно? – спросила она, принюхиваясь к позоле.
– По-моему, здесь все с курицей.
Марица поморщилась.
– Ладно, я буду на стреме, – ответила она, возвращаясь в гостиную.
Джулиан парил над пан-де-мэурто, едва не пуская слюни на круглый складкий хлеб. Каждая булочка была украшена съедобной костью. Одни были покрыты сахаром, а другие посыпаны розовой крошкой. Ядриэль сообразил: это единственная еда, которой он может накормить Джулиана. Он оставил позоле в покое. Вряд ли получится накормить духа супом.
– А ваша семья празднует? – спросил Ядриэль, выбирая булочку. Все они еще были теплыми. В желудке заурчало.
– Не-а, мы не религиозны, – пожал плечами Джулиан, осматривая связки сахарного тростника в углу.
Ядриэль заглянул в холодильник и положил в пустой стакан кубики льда. Порез на языке опух и начал пульсировать.
С охапкой еды он направился обратно в гостиную. Он ткнул Марицу в бок, чтобы привлечь ее внимание, и кивнул в сторону лестницы. Он жестом показал Джулиану следовать за ней:
– Туда, – сказал ему Ядриэль. – Последняя дверь слева…
Скрип Литиного кресла прервал Ядриэля на полуслове. На сей раз она не вернулась ко сну – Лита устало простонала и приподнялась в кресле.
Марица уставилась на него широко раскрытыми глазами. Ядриэль в ужасе погнал их к лестнице. В панике он попытался толкнуть Джулиана, но рука прошла сквозь спину.
Из легких выбило