кивнул я, вспоминая тот день.
– А уже утром он исчез, так?
– Да.
– Хм. Помню, ты говорил, что он просил его убить, голым на воротах скакал…
– Да какое это уже имеет значение? – ворчу я.
– Послушай, а что он вообще тебе говорил? Вспомни.
– Зачем?
– Ну всё же.
Я покопался в памяти. Казалось, это произошло вечность назад.
– Кроме того, что вёл себя как псих, он рассуждал о Вселенной и Космосе. Знаешь, ему это совсем не свойственно.
– Что подтверждает теорию, что твоего брата похитили инопланетяне, – говорит Стёпка.
Я мрачно кошусь на него.
– Стебёшься?
– Скорее да, чем нет, – виновато пожимает плечами друг. – Пытаюсь как-то разрядить обстановку. А вообще, рассказывай дальше. Что-то конкретное он говорил? Может, какие-то постулаты, которые он не должен знать? Или ещё что?
– Да я и не помню, но… – меня осеняет. – О! Он говорил на ночь… точно! – Я вспоминаю, что не рассказал этот факт никому. – Ты видел фильм День Сурка?
– Там где парень застрял в одном дне?
– Да! – восклицаю я. – Вот опарыш мне то же втирал. Он утверждал, что мы все уже в который день проживаем двадцать третье июля. И дескать, мы этого не замечаем, а только он замечает.
Стёпка хмурится.
– Но сегодня уже тридцать первое июля.
– Вот, – киваю я, и огонь внутри снова стихает, уступая место пустоте. – Хотя, я ему чуть не поверил.
– Были поводы?
– Ну помнишь, он утром предсказал, что на меня зубная паста набросится, какие продукты мама купит. В общем, всё досконально. Вот я и испугался. Но на следующий день проснулся двадцать четвёртого. Так что вот…
– Хм, – Стёпка нахмурился. – У меня всё-таки ощущение, что тут не обошлось без каких-то сверхъестественных структур.
– Опять стебёшься? – мрачнею я.
– Отнюдь, – качает головой друг. – Возможно, кто-то третий уже несколько раз показывал Андрюхе двадцать третье июля, а может, – Стёпка посмотрел на меня. – Может, мы и правда возвращались все в один и тот же день, только мы ничего не помнили, а он знал. Что если это был своего рода эксперимент, посмотреть, как человеческий мальчик будет на это реагировать.
Представьте, что по носу куклы ударили молотком, или что тебя мама за ужином спрашивает про логарифмы и интегралы. Наверное, такое же у меня было в тот момент лицо. Я будто относился к разговору как к серьёзной информации и в то же время ловил себя на мысли, что занимаюсь глупостями.
– Двадцать три раза мы все вернулись в одном дне, потом всё-таки вырвались, – говорю я. – Но куда исчез мой брат?
– Его забрали, – спокойно ответил Стёпка. – Чтобы исследовать последствия. Может даже это не инопланетяне, просто кто-то. Если тебе удобнее верить в нечто реальное, представь, что это правительственная организация, и это был их эксперимент. Сейчас Андрюха где-то в их лаборатории. – Стёпка замирает и думает.
– И…