из-за добавления полуфабрикатов, а родители почему-то не разговаривали друг с другом.
Сначала боялся, что поссорились, но потом посмотрел на себя со стороны. Почему мы перестали общаться со Стёпкой? Почему у меня нет желания писать кому-то в контакте? Потому что наши миры поломались и нам нужен определённый срок, чтобы привыкнуть к новой реальности.
Пока что я разделил адаптацию на несколько периодов. Первый, короткий, не больше дня – это отрицание. Ты думаешь, что ничего не случилось, вот-вот откроется дверь и в дом вбежит опарыш, с виноватым видом и готовый к наказанию.
Второй тайм, в котором, наверное, сейчас живёт Стёпка – надежда. Когда ты знаешь, что случилось что-то плохое, но ещё веришь – не всё потеряно. Мой период надежды был самым коварным и лживым, заволок дом неизвестностью, в которой я и родители отсчитывали дни, как бы ставя у себя в голове на невидимом дверном косяки зарубки, будто Робинзон, считающий время на необитаемом острове. Первые три зарубки – у Андрюшки кончилась вода. Дальше менее обнадёживающие: может, он у источника воды и не может кричать, тогда он ещё может продержаться без пищи хотя бы неделю. И так далее, пока зарубки не становятся столь же бессмысленными, сколько самокат безногому. Стёпкин период надежды длился по временной шкале длился меньше, три дня тётя Марина лежала в больнице,
(…с забинтованной головой, только рот торчал…)
борясь со смертью, не собираясь умирать. Я знаю, Стёпка верил, что ещё день, и мать пойдёт на поправку, а потом выпишется домой, переболев разбитым черепом как простудой. Всё. Теперь её нет. Наверное, я слишком рационально мыслю, что уже перешёл в третью стадию изменения мира. Я хорошо знаю Стёпку, кинув последнюю лопатку на могилу матери, он ещё какое-то время будет ждать её возвращения, призыв ужинать, пожеланий спокойной ночи. Стёпка больший рационал, чем я, но смерть, особенно первая, меняет людей, а мой друг сентиментален как грёбаный Альберт Вескер.
Я уже перешёл в третий период: адаптация. Теперь нас в семье всего трое, младший брат – это сон, жизнь продолжается. Постепенно третий иннинг перетечёт в привыкание, и Андрюшка превратится в сон. Я пока нахожусь в третьем, и не знаю, будет ли четвёртый, пятый, но подозреваю, один период ещё должен прийти.
Это период возвращения счастья. Когда Андрей будет посещать мысли реже, чем новый год, когда тебя окружат другие люди, ради которых стоит жить и терпеть потери. Только когда начнётся этот период? Когда я поступлю в университет и окружу себя студенческими заботами? Когда я женюсь, и заполню пустотой любовью ко второй половинке и своим детям?
Может быть.
Только нескоро наступит этот период. Ох нескоро. До этого времени и мама с папой могут приказать долго жить.
После похорон тёти Марины, сразу на следующий день, пятого августа, у отца немного поехала крыша. Я думаю, он перешёл из второй фазы в третью, и перелом оказался конфликтным. После работы, в этот понедельник он завёл разговор о похоронах Андрюшки.
Естественно – мамы – это же