на самом стыке плодородной долины и высохшей пустыни, разделённых перевалом Сан-Бернардино.
Поп, рок, панк, метал, инди, хаус, амбиент и психоделическая британская электроника… Все те дни и ночи, что длилась феерия, я слушал всё, я упивался этим, впитывал в себя как губка музыку и потрясающую энергетическую отдачу, которую порождало такое скопище людей, увлечённо поглощённых одной целью. Уж молчу, что такой концентрации молодых и красивых людей я доселе не видел, хоть и жил в Калифорнии всю свою сознательную жизнь. Но для меня всё же на фесте главным было не количество смазливых девочек вокруг, а музыка.
И музыка звучала всюду – она находила нас, куда бы мы ни пошли. И она в самом прямом смысле пронизывала нас насквозь – саундсистемы были настолько мощными, что я при каждом ударе, при каждом аккорде чувствовал, как волны звука проходят сквозь меня так, что даже кости вибрируют. Боже, сколько же чёртовой музыки там было – никогда прежде не думал, что за пару дней можно переслушать такое количество исполнителей. Я стёр в кровь свои ступни, отмахивая мили от одной сцене к другой – и это не преувеличение, по прошествии фестиваля мне пришлось поменять в кедах стельки, они реально были пропитаны кровью.
Я был там, среди своих сверстников и сверстниц, прыгал с ними под бешеный ню-метал и с ними качал в такт руками под ревущий арена-рок, вместе с ними, чуть прикрыв глаза, двигался и забывался под ломаный бигбит…
Я знал, что я хочу получить от фестиваля. И это здорово помогло мне впоследствии, когда я выступал с Perfect Plan на любых площадках – я точно знал, что именно хотят услышать наши гости и как хотят, чтобы это было подано.
К слову, в те дни я последний раз по-настоящему оторвался как слушатель. Больше у меня такой привилегии не было долгие годы.
Прямо перед закрытием Лиам собирался устроить слушателям автограф-сессию и распродажу стаффа с символикой группы. Для нас он организовал шатёр со столом, по бокам от которого установили стенды для товаров. В преддверии события, я забрёл в выделенный студией автобус и застал менеджера там. Он распечатывал первую партию коробок и раздавал ценные указания своим мальчикам на побегушках.
– Что там? – загорелся я.
– Брелоки, – рассеяно ответил Лиам.
– Не против, если я стрельну один?
Я подошёл к ближайшей коробке, запустил туда руку и выудил круглый брелок диаметром в пару дюймов. В прозрачный пластик был вставлен цветной картон с нашей розой и названием.
Лиам, деловито проходивший мимо, не упустил случая и поддел:
– Вечно ты вытягиваешь какое-то дерьмо, Осси!
– С чего бы это? – не понял я.
Лиам остановился, высыпал на столик содержимое коробки и вроде как с облегчением выдохнул.
– Ну, слава яйцам, – сказал он. – Остальные нормальные. А это брак. Видишь? – он буквально ткнул меня носом.
– Большое дело, – отмахнулся я. На брелоке, который вытащил я, цветок был другого оттенка – розовый, не алый. – Ты видишь брак – нечто, выбивающееся из стройного ряда, а я вижу нечто уникальное.
– Осси,