Змеи и лестницы. Виктория Платова

не вы оформляли его накануне. Не так ли?

      – Да. Он заселился в другую смену, – вынужден был признать портье.

      – Как вы поняли, что это именно Вернер Лоденбах?

      – Он представился.

      – Зачем?

      – Ему нужно было передать письмо.

      – Кому?

      – Фамилия на конверте была странная. Похожая на венгерскую. То ли Барток, то ли Бартош. Ага! Арсен Бартош. Точно.

      Вересень не слишком удивился тому, что портье помнит о не самых значительных событиях месячной давности: у человека, который владеет несколькими иностранными языками, отличная память по определению.

      – Письмо у вас?

      – Нет, конечно. Его забрали в то же утро.

      – Кто?

      – Видимо, тот человек, которому оно было адресовано. Арсен Бартош.

      – Можете описать его?

      Кирилл прикрыл глаза:

      – Лет пятидесяти – пятидесяти пяти. Плотный. Седой. Очень хорошо одет. Похож на дона Корлеоне.

      – На кого?

      – Фильм «Крестный отец» с Марлоном Брандо видели? Вот он похож на главного героя. Я еще подумал тогда – настоящий мафиози. Серьезный человек. Не то, что этот Лоденбах.

      – А что не так с Лоденбахом? – насторожился Вересень.

      – Да нет… Все так. Не знаю, как объяснить, – вздохнул портье. – Понимаете, публика у нас солидная, номера дорогие. Простой смертный… да и бизнесмен средней руки позволить себе такой номер вряд ли сможет.

      – А Лоденбах смахивал на бизнесмена средней руки?

      – На человека, который не туда попал.

      – В каком смысле? Он вел себя неуверенно? Неадекватно?

      – Нет.

      – Он чего-то боялся?

      – Этого я тоже не заметил.

      – Что же тогда?

      – Это – мое внутреннее ощущение, понимаете? Вот этот Бартош смотрелся здесь естественно. А тот парень… Лоденбах… Не очень. Как будто официант решил прикинуться Джеймсом Бондом. Я ясно выразился?