жить. Ради того, что ты знаешь. Ради того, что ты сможешь поведать.
Джульетт насторожилась, пытаясь уловить слова, оставшиеся недосказанными. Брови ее скорбно наморщились и в глубочайшем растерянности она спросила:
– Вы думаете, я могу быть полезна… лордокам?
– Я так считаю, да, – медленно склонила голову наёмница.
То ли это был ветер, то ли печаль: Джульетт стерла пальцами слезу и грустно улыбнулась.
– Вы так считаете, потому что вам таким способом легче объяснить себе самой, почему защищаете меня, – с признательностью возразила Джульетт. – Но я не полезна лордокам и никогда не буду. Моя жизнь подтверждает сам факт того, что однажды эти чудовища сгинут от меча подобного им. Это не пророчество. Это уже явь. А если бы существовала хоть малейшая вероятность, что могу быть им полезна, я бы вернулась прямо сейчас в ту деревню и позволила стражам Триумвирата убить себя. Но я знаю, что дело не во мне. Дело в вас. В вашем сердце есть то, чего нет у них.
Голос девушки прозвучал так непривычно твердо, с таким чистосердием и наивной верой в добро, что Катрина не стала ничего отвечать. Не стала рушить её хрупкие надежды. Наёмница лишь легонько постучала по её локотку и позвала:
– Пойдем.
Пусть и немного в обход, они направились в неизменном направлении. На северо-запад. Держа путь к портовому городу Уайтхейвен. То взбираясь на холмы и следуя вершинами, то спускаясь в троговые долины.
Джульетт посмотрела в темнеющее синее небо, оглядела горизонт и серебрящиеся в низинах заводи и зашагала вперед.
– Как далеко мы от Уайтхейвена?
– Полагаю, очень далеко.
– А вдруг мы не успеем? Вдруг корабль сэра Марлоу уплывет без нас?
– Успеем. Нас дождутся. И я не собираюсь идти пешком столько миль.
– Вы, наверное, хотите найти и украсть лошадей.
– Есть такой план, – улыбнулась Катрина. – Там, откуда я родом, цыгане постоянно крадут лошадей. Это легко. Тебе понравится.
– Я бы не отказалась от еды для начала.
Катрина подумала о том, что она тоже немного голодна. Но не стала произносить это вслух. Ибо голод ее нес куда более страшный смысл. И Джульетт знала это.
Лишившаяся дома и семьи, уставшая, но продолжающая верить в важность их общего дела Джульетт упорно шла вперед подле Катрины. Доверчиво и безропотно. В сотнях миль от родного Лондона. Посреди нигде. Стараясь не отставать от не ведающей устали наёмницы.
По тому, как осторожно Джульетт шагает, по старательно сжатым губам и мимолетному напряжению в лице девушки, Катрина догадалась, что Джульетт давно уже растерла ноги в ее старых сапогах. Но девушка молчала о боли. Всё, чего она хотела, это добраться до Уайтхейвена и вновь встретиться с сэром Марлоу. Человеком, напоминавшим ей погибшего отца и вселявшим чувство защиты.
И только в море она почувствует себя в безопасности. Отплыв от Англии, кишащей посланцами Триумвирата,