дружелюбно переглядывались. Обе стеснялись начать разговор, хотя обеим хотелось нарушить молчание. В размеренной жизни Люси происходило слишком мало событий, и потому она была рада возможности пообщаться с незнакомой сверстницей. А Джульетт знала, что этот момент домашнего уюта вот-вот пройдет. И ей снова придется возвращаться в свою изорванную в клочья судьбу. По собственной воле брошенную на алтарь высшей цели.
Подступающие слезы надломили ей горло. Джульетт на минуту положила вилку на тарелку. На плечи ей давила тяжесть непомерного бремени. Она вспомнила, что когда-то все эти простые вещи были и у неё. Еда. Дом. Безопасность. И родные. Такие обычные вещи, что она их не ценила. И не сберегла.
Краем глаза наёмница заметила перемену в Джульетт. Катрина остановила на девушке долгий взгляд, предупреждающий, что они находятся не в лучшем месте для того, чтобы давать волю эмоциям. Мистер и миссис Биккел в это время снова начали о чём-то спорить.
Джульетт заметила немигающий блестящий взгляд Катрины. И всё поняла без слов. Потянув носом, Джульетт собралась и перестала думать о плохом. Быстро доела и вцепилась обеими руками в горячую чашку чая.
Миссис Биккел вспомнила, что у них есть печенье к чаю и попросила свою дочь Люси принести. Из вежливости Джульетт сначала отказалась, но когда Люси принесла жестяную банку с ароматным сладким печеньем, она не смогла устоять. Кто знает, когда в следующий раз ей удастся поесть.
Поблагодарив Люси, Джульетт взяла пару кусочков из банки. На большее количество она просто не осмелилась. Но даже напившись горячего чая со сладким, она не согрелась. Её длинные смоченные дождем волосы до конца ещё не высохли. Ей было холодно не столько от тянувших из всех щелей сквозняков, сколько от недостатка сил и усталости.
А гроза продолжалась. Ветер бросал россыпь капель на стекло. Отсветы от молний разливались по подоконнику и полу. Старые стены не переставали гудеть от грома.
– Ну надо же, как заненастилось! – после громкого удара грома поежилась миссис Биккел.
Мистер Биккел сказал, что пойдет проверить, не протекает ли снова крыша на втором этаже и вышел из-за стола. А миссис Биккел принялась убирать со стола. К удивлению Джульетт, Катрина вызвалась ей помочь.
Пророчице из Лаймхаус это показалось очень странным, ведь Джульетт понимала, что Катрина Вэллкат принадлежит к аристократическому сербскому роду и, скорее всего, привыкла, что простые люди ей лишь прислуживают. Ещё важнее была разница совсем иного рода. Катрина не была человеком. И, судя по многим наблюдениям Джульетт, относилась к большинству людей свысока, будучи лордоком.
Джульетт ещё не догадывалась, что вскоре всё прояснится самым ужасающим образом.
Вместе с миссис Биккел Катрина отошла в ту часть комнаты, где была устроена кухня. Свет от камина там таял, превращаясь в полумрак. И лишь вспышки молнии от окна прогоняли тьму.
Юные девушки остались за столом одни. Тут-то Люси и решилась заговорить