синьоры Лугетти не могло повредить уже ничего, но женщины, видимо, думали иначе.
Просидев еще два часа в библиотеке, синьора Лючия поехала в автобусе домой, и я случайно столкнулся с ней, когда она выходила из лифта на нашем третьем этаже – я ожидал лифт, чтобы… Ну, скажем так: просто ожидал лифт.
– Добрый день, синьора Синимберги, – вежливо сказал я, слегка (только слегка!) удивившись неожиданной встрече.
– Синьор Кампора! – искренне (в этом не было никаких сомнений) обрадовалась она. – Вы уходите?
– Ну… – протянул я. – Хочу сделать кое-какие покупки, а потом… Я собирался вам позвонить. Вы сказали вчера…
– Я помню, – она улыбнулась странной улыбкой, которая то ли обещала что-то несбыточное, то ли, наоборот, сообщала, что ничего от синьоры Синимберги ожидать не следует. – Позвоните мне через час, когда вернетесь с покупками…
Она оставила меня перед дверью лифта и скрылась в своей квартире, запершись изнутри на ключ. Я спустился на второй этаж, поднялся по боковой лестнице на третий и тихо прошел к себе, увидеть это синьора Лугетти не могла, а услышать – тем более. Я не думал, что она стала бы следить за моими перемещениями, но… так мне было спокойнее.
Я позвонил ей через час.
Поужинать со мной синьора Лючия не согласилась, но выпить бокал вина…
– В половине восьмого, хорошо, синьор… Кампора?
– Как будет угодно синьоре, – согласился я.
Остаток дня я потратил, приводя свое временное жилище в такое состояние, чтобы о нем можно было говорить не только как о складе старой и бесполезной мебели. Наконец, в семь тридцать девять, с опозданием всего на девять минут, синьора Лугетти позвонила и сообщила, что будет очень скоро, минут через десять. Пришла она в начале девятого, беглым женским взглядом огляделась, села на короткий диванчик у журнального столика и сказала:
– Где же ваше прославленное вино?
Выпив, мы незаметно перешли на ты, пару минут мне даже казалось, что синьора Лугетти расслабилась настолько, что готова оказаться уже сегодня в моей постели, но это было совершенно неправильное заключение, сбой интуиции – во всяком случае, два часа беседы ни о чем и старательное умение синьоры Лугетти обходить любые вопросы, отвечать на которые у нее не было желания, убедили меня… нет, не в том, что Лючия была достойным соперником… она вовсе не стремилась меня в чем-то переиграть… эти два часа скорее убедили меня в том, что если у нее и есть какие-то скелеты в шкафу, то она сама старается о них забыть, затолкать подальше и не вспоминать до конца жизни.
В десять она встала, прервав на середине свой же рассказ о студенте, забывшем после экзамена в столе плеер с полным курсом античной литературы, и сказала:
– Устала… Спасибо за приятный вечер, Джузеппе. Спокойной ночи.
И ушла, не сделав никакого намека на возможность еще одной встречи, я едва