она об этом его не спрашивала. Натан покачал головой и ответил:
– Не знаю. Лет через десять может и попробовал бы…
– Через десять лет, может, уже надо будет в президенты земного шара готовиться.
– Нет, в России так быстро всё не закончится.
На экране в этот момент обсуждали момент принятия присяги и почему Обама оговорился. Стало неприятно и муторно. В висках появилось лёгкое постукивание.
– Саш, пошли спать, – попросил он.
– Голова? – так нежно спросила она, что он на мгновение даже забыл о боли. – Сейчас, конечно. Я пойду к малышу. Ты только скажи, как завтра? Пойдём в храм? Этот духовник не из политических. Я бы хотела с ним поговорить.
– Давай утром обсудим? – предложил он, чтобы не отказываться сразу. Идти на встречу со священником, хоть и высокопоставленным, не хотелось. Тем более сейчас.
Сон сразу навалился на него, как шкура огромного медведя. Но голова продолжала болеть даже во сне. Перед глазами прошли несколько человек, с которыми он встречался на этой неделе. А потом он вдруг оказался в Кремле. И снова вспотели ладошки. Как тогда, когда Берёза представил его Коржу и Ельцину. Эх, Кремль большой. Туда просто так не приглашают. Перед дверями в большой зал тогда остановили. Слышал, как кто—то впереди произнёс: «Представители крупного бизнеса…» После этого он вошёл и увидел за столом президента. Присмотрелся и не поверил своим глазам. Вместо президента сидел он сам. Наваждение… Натан нахмурился, но в этот момент кто-то подсказал ему сзади:
– Президент Светлов слушает вас…
Натан подошёл, сел, вытер со лба пот ладонью, как в юности. Смотреть на самого себя было невозможно. Казалось, что голова вот-вот треснет напополам и его унесут отсюда вперёд ногами. Он набрал в лёгкие воздух и решил наконец-то поднять взгляд. Деваться было некуда. С огромным усилием Натан посмотрел вперёд и остолбенел. Стены приёмного кабинета Кремля с гербами и золотыми вензелями исчезли, а вместо них на высоченных стенах висели иконы и лампады. Прямо перед ним в поповской рясе, белой шапке и с крестом стоял какой—то человек. От неожиданности Натан вскочил со стула. Но священник улыбнулся ему и сказал:
– Добро пожаловать в храм Пресвятой Богородицы, дорогой ты наш человек.
Натан присмотрелся, и ему показалось, что он сошёл с ума. Это был он. Опять он. Только теперь уже в другом одеянии, в церковном. В голове всё закружилось, и он потерял сознание. Когда очнулся, вокруг были стены родного офиса, с до боли знакомыми папками, ручками, телефоном и жалюзи на окнах.
– Натан Евгеньевич, – послышался голос секретаря Ниночки, – «Дальэнерго» прислало платёжку. Деньги перевели вчера. Вот копия, – перед ним стояла вроде бы настоящая Нина, с настоящим лицом. Он взял у неё факс и махнул рукой. Она вышла. Натан подошёл к зеркалу и внимательно посмотрел в него. Всё было на месте. Почудилось? Что ж, он и поп, и президент, и «чукотский олигарх»? Да, а почему бы