назад, вверх и под углом, – объяснил я, показывая этот маневр рукой. – Прямо как ниндзя. И это страшнее всего, потому что тебе кажется, что ты в полной безопасности, – и тут… бум! Лягушачья атака.
В первый раз за весь день я увидел ее настоящую улыбку.
– Ты не совсем нормальный, да?
Уже целых пять слов. Это прогресс.
– Не-а, – заверил я. – Совсем-совсем нет.
Ее поза поменялась. Всего чуть-чуть, но я заметил.
– Ладно, вот тебе несколько подсказок по выживанию в кафетерии, – проговорила Люси, взглянув на дверь. – Пицца ничего. Бургеры нормальные, если залить кетчупом. Всего остального опасайся. Особенно рыбных палочек. Здесь их называют «Нептун-наггетсы», чтобы звучало мило. Но ходит слух, что Управление по надзору за качеством пищевых продуктов запретило называть их рыбными палочками, поскольку то, из чего они сделаны, рядом с рыбой и не лежало.
– Полезная информация, – сказал я. – Буду придерживаться пиццерианской диеты. А ты?
– Я сегодня без обеда. Запрусь в репетиционной комнате с виолончелью и позанимаюсь. На следующей неделе у нас важное выступление, так что мне нужно практиковаться, практиковаться и практиковаться. После звонка буду ждать тебя здесь же. У нас обоих алгебра шестым уроком.
– Отлично. Буду на месте.
– Значит, увидимся. – Она развернулась и сделала несколько шагов, а затем обернулась через плечо и предупредила по-французски: – Аттансьо́н о гринуи![14]
Я улыбнулся и ответил:
– Не волнуйся. Я всегда остерегаюсь лягушек.
Глава шестая
Спасительный звонок
Чатэмский кафетерий выглядел посимпатичнее нашего, в Дил, но в нем была та же самая столовая зона, от запаха которой воротит с души учеников всего земного шара. Видимо, некоторые вещи даже дорогостоящее обучение замаскировать не в силах. Я взял ломтик пиццы пепперони и начал искать себе местечко, когда услышал из-за спины голос:
– Ну что, решил загадку?
Я повернулся к Маргарет, которая держала в руках свой ланчбокс.
– И близко не подошел, – признался я. – Собственно, у меня такое чувство, что сейчас я знаю еще меньше, чем когда мы начали.
– Да что это с тобой? – пошутила она. – Сперва я тебя делаю в «Высшей мере», и теперь ты снова в тупике. Теряешь хватку, Бэйтс.
– Поправочка. Ты не сделала меня в «Высшей мере». Мы пошли на ничью, а потом нас обоих глупейшим образом сделал Маркус со своей догадкой. А сегодня дело сложное. Реально сложное.
– Какая из себя Люси?
– Кажется, приятная. Тихоня, так что трудно понять наверняка. Я никак не мог заставить ее приоткрыться хоть чуточку. Впал в такое отчаяние, что был вынужден рассказать историю о своих рыданиях на американских горках.
– Оу-у-у, обожаю эту историю, – проговорила Маргарет. – Если хочешь, принесу ту сувенирную фотку, покажешь ее Люси.
– Я все еще недоволен, что ты ее купила.
– Шутишь? Я там со вскинутыми руками ору